Алов и Наумов

Как-то прочитал у Бахтина, что самое страшное — это тупое совпадение с самим собой. Расхождение наших с Аловым характеров и темпераментов такой вариант полностью исключало, поскольку позволяло увидеть одно и то же событие или явление как минимум с двух точек зрения. Ну а если серьезно, то мы все и всегда делали вместе: сочиняли сценарий, репетировали, выстраивали мизансцену, снимали, монтировали, давали интервью… В корне неверное представление о нашей работе — «один фантазирует, другой анализирует» — происходит, скорее всего, из разности наших темпераментов. Алов вообще был более сдержан, молчалив, особенно в последние годы, когда болел. Но это не значит, что он был только «фильтром» идей, а я только «фонтаном» идей. Поверьте, бывало по-разному.

То, что мы работали вместе, не означает, что по отдельности мы работать не могли. Мы совсем не в благостном согласии трудились, у нас бывали конфликты, и конфликты серьезные. Я бы даже сказал, что основным способом нашего сотрудничества был именно конфликт. Мы ни в коем случае не «держались за один карандаш», каждый сам придумывал какой-нибудь эпизод, приносил на суд другому, и шло обсуждение. Сразу не принимался ни один вариант, и наличие разных точек зрения придавало ситуации, предмету или характеру объемность.

^{возникали споры, случались разногласия…}

Режиссура как профессия принципиально отлична от сугубо индивидуальной профессии литератора, сценариста, композитора или художника. Кинорежиссура — это возможность, способ и способность заряжать своими идеями творческую группу и съемочный коллектив. Это вам не ручка, перо и бумага, талант или его отсутствие, а колоссальное количество людей, которые пульсируют вокруг тебя, то помогая, то сбивая с толку, а порой совершенно запутывая. Наше творчество может состояться только вкупе с их творчеством. В каждый момент может создаться непредвиденная ситуация, продиктованная актерской находкой, предложением оператора, эскизом художника… Да что там говорить — погода привносит свое!

Мы с Аловым никогда заранее ни на чем не настаивали категорически, не подчиняли коллег нашим концепциям, взглядам, желаниям. Мы были убежденными сторонниками импровизации, творчества на съемочной площадке.

Экспромт в нашем кинематографическом деле абсолютно необходим. Не только с точки зрения сущности творчества, но и с точки зрения организации съемочного процесса. Экспромт — одно из самых могучих средств искусства. Поэтому во время съемок мы проигрывали совершенно новые варианты, часто неожиданные для нас самих. Меняли слова, штрихи, детали. Процесс шлифовки идеи, ее окончательного художественного выражения шел до самого конца.

В результате идея или, как называл ее Чехов, «общая идея» подчас поворачивалась неожиданной гранью. До самого последнего момента, до полного завершения монтажного периода, трудно предвидеть, каким будет окончательный вариант. В этой неизвестности — своя интрига, таинство рождения. В творческом плане мы были людьми очень азартными, нам всегда было интересно узнать, что получится, если…

Я крайний противник тезиса «картина готова, осталось ее только снять». Эта позиция, с моей точки зрения, нанесла колоссальный вред нашему кино. Другая крайность, когда «банк идей» превращается в мусорную кучу. Контроль должен быть постоянным, жестким и непреклонным. Особенно на этапе монтажа. Нужно уметь не только снять, но и сложить картину, не погибнуть в борьбе с материалом. Тут должно приходить на помощь чувство целого. С него все начинается, им все заканчивается.

Мы с Аловым всегда были «самоедами». В монтаже мы пробовали бесконечное число вариантов, количество наших собственных поправок бывало очень велико. Мы всячески затягивали сдачу картины, шлифовали, пока у нас ее силой, угрозами не «отнимали».

Сейчас трудно привести конкретные примеры, что и как рождалось, в спорах или в мирных диалогах, благодаря или вопреки… Помните из школьной физики диффузию — взаимопроникновение двух различных веществ и превращение их в одно. Вот такая диффузия и у нас произошла. Как написала уже цитированная мною замечательная Вера Шитова наш союз — это «не простое сложение, а возведение в степень».

Я снял без Алова шесть картин, но мне до сих пор кажется, что я не один. И пусть мои слова прозвучат сентиментально, но после Сашиной смерти я все время ощущаю на том, что делаю, его внимательный взгляд.

^{но цель всегда была одна — найти максимально яркий кинематографический образ события, времени, человеческих отношений}

«Бег»

^{Михаил Булгаков (1891–1940), великий русский писатель}