Читаем Алпамыш полностью

На ночь прекратить борьбу пришлось пока.



Утром, переодевшись, вышел на майдан сам Алпамыш и стал вызывать Кокальдаша на бой. Говорит ему Кокальдаш-батыр:

— Не гордись, узбек, не надейся получить возлюбленную свою. Смотри, как бы не погиб ты здесь на чужбине. Лучше сразу уступи мне дочь узбека Байсары…

Слова эти услыхав, так ему ответил Алпамыш:


— Видан ли подобный бек или тюря,


Кто, любовью пылкой к девушке горя,


Уступил врагу невесту бы свою,


Если не погиб из-за нее в бою?


Глупый ты, калмык! Об этом говоря,


Время только тратишь в разговорах зря.


Лучше выходи ты на майдан, дурак, —


Там тебе ответ мой будет дан, дурак!.. —


Обозлился, слыша это, Кокальдаш,


С головы сорвал и бросил свой колпак;


Крикнул: — Если так, ты душу мне отдашь! —


Тут же он разделся, подпоясал стан,


Минарета выше, — вышел на майдан.


Машет он руками и, как лев, сердит —


Пыль до облаков он на ходу клубит.


Алпамыш с тревогой на него глядит:


«Ну, а вдруг калмык узбека победит?!»


Очень был свирепым Кокальдаш на вид.


Из толпы меж тем несутся голоса:


— Поскорей бы взяться вам за пояса!


Тут бы стало ясно, кто сильней, слабей!.. —


И за Алпамыша Кокальдаш взялся,


И за Кокальдаша Алпамыш взялся, —


Снова шум большой в народе поднялся:


— Алпамыш! — кричат узбеки, — не робей! —


Калмык

и

кричат: — Э, Кокальдаш, смелей! —


Силы не жалеет Алпамыш своей,


Кокальдаш в борьбе становится все злей.


Но ни Алпамыш не свалит калмык

а

,


Ни калмык его не одолел пока.


Гнут хребты друг другу или мнут бока —


Хватка у того и этого крепка!


На майдане два соперника-борца


Борются, как два шакала-одинца,


Только нет упорной их борьбе конца, —


И народ не знает, кто же верх берет,


И шумит, терпенье потеряв, народ…



Опасаясь за исход единоборства, Ай-Барчин обращается к Хакимбеку, — такое слово говоря:

— Розы куст в саду благоухан весной.


Соловей поет, любовью пьян, весной.


Вы не евнух ли, сын дяди, милый мой,


Если своего соперника, увы,


До сих пор в борьбе не одолели вы?


Что с тобою стало, милый бек Хаким?


Иль не дорога тебе Барчин-аим?


Если ты с врагом не справишься своим,


Я вместо тебя борьбу продолжу с ним.


Мужества не меньше у твоей Барчин,


Сил не меньше есть, чем у иных мужчин.


Если ты столь слаб, мой бек, мой господин,


Я сама сейчас, одевшись по-мужски,


Перед всем народом выйду на майдан,


Калмык

а

такого разобью в куски!


Э, возлюбленный мой Алпамыш, мой хан!


Что же ты молчишь, меня томишь, мой хан!


Иль напрасно был ты с детства мне желан?


Девушками ты осмеян, Хакимджан!


Евнухом тебя они теперь зовут, —


Девушек насмешки сердце мне сожгут.


Люди от героев дел геройских ждут,


Доблести дела потомки воспоют,


Слабости дела навеки осмеют.


Соберись же с духом, силу собери,


Калмык

а

-врага, мой милый, побори!


Если ж не поборешь — сам себя кори, —


О любви ко мне молчи, не говори!.. —


Ай-Барчин слова такие говорит.


Долго Алпамыша бедного корит.


Сердце Алпамыша от стыда горит,


Жгучая слеза глаза ему слепит, —


От любимой столько слышит он обид!


Калмык

о

м ужели будет он побит?


Чести он своей ужель не отстоит?


Силы неужель не удесятерит?


Страстью соколиной Алпамыш кипит.


Ярым гневом львиным Алпамыш горит,


Силою тигриной Алпамыш налит:


Калмык

а

он жмет — калмык едва стоит.


Калмык

а

он гнет — хребет его трещит;


От земли его он отрывает вдруг,


В небо высоко его швыряет вдруг!


Видя это чудо, весь народ шумит,


Головы закинув, в небеса глядит,


Как батыр огромный с неба вниз летит, —


Альчиком игральным кажется на вид.


В землю головой зарылся наш батыр —


И погиб злосчастный Кокальдаш-батыр…



Счастлив Алпамыш, горда Барчин-аим.


Горе калмык

а

м — все плачут, млад и стар:


Слишком им тяжелый нанесен удар,


Цвет народа их в тот черный день зачах!


Сколько их батыров там погибло — страх!


У калмычек скольких слезы на глазах!


Удручен судьбой, ушел калмыцкий шах,


А за ним и весь народ его в слезах…



Песнь пятая


Калмык

а

м — печаль, узбекам — торжество.


Десять тысяч юрт народа своего


Байсары теперь к себе на пир зовет, —


Дочь за Хакимбека замуж выдает.


По степи Чилбирской, мчась во все концы,


Эту весть разносят конные гонцы —


И спешит на пир со всей степи народ.


Байсары, одетый в бархат и атлас,


Много белых юрт расставил напоказ,


Много всякой снеди для гостей припас, —


Выдает он замуж дочь, зеницу глаз!


— Казаны неся, приходят повара, —


Свадьбы наступает шумная пора.



Калмык

у

нет жизни со зла,


Весь он посерел, как зола:


Барчин-ай, как месяц, светла,


Счастье с Алпамышем нашла,


Свадьба Ай-Барчин весела!


Сколько там верблюдов, коней!


Нет гостям на свадьбе числа!


Длится пир немало уж дней,


Не было улаков шумней:


За козлом бросают козла,


Тучны все козлы и пестры, —


Так вот пировал Байсары!



Режут без числа овец-баранов тут,


Режут лошадей — и то числа не чтут,


Гости безотказно — все едят и пьют,


День за днем улак в пяти местах ведут.


Стариков почтенных избирают в суд;


Споря об заклад, в улачную казну


Спорщики немало золота несут.


Седоков лихих какие сборы ждут!


Пляшут плясуны, бубнисты в бубны бьют,


О батырах славных шайры поют.


Кто бы ни пришел — он гость желанный тут,


Никого едой-питьем не обнесут,


Да еще подарки всем гостям дают…


Ровно сорок дней так пировали там —


Стали разъезжаться люди по домам.



Окружен гурьбой джигитов бек Хаким,


Перейти на страницу:

Похожие книги