Амальгама #2: Хозяйка перекрестков

— Не благодари, — губы Козлоногого изогнулись в небрежной усмешке. — Лично я бы предпочел другое место. Но мы ведь по-прежнему связаны договором. А мне сложно будет исполнять его, находясь в другом мире.

Я недоверчиво фыркнул.

— Хочешь сказать, моя дочь по-прежнему под твоей защитой?

— Договор в силе. Хотя понимаю твой скепсис. Я и сам пока не знаю, способен ли выполнить свои обязательства… Да и вообще, на что способен.

Говорил он спокойным ровным тоном. Слишком ровным. И это указывало на то, что слова эти даются ему очень нелегко. Представляю, какой удар по самолюбию.

Впрочем, особого сочувствия это существо у меня не вызывало. Как и в случае с Эреш, я старался не забывать, кто передо мной. Моя вспышка гнева была не случайной. Эта парочка с самого начала действует мне на нервы. Они втянули меня в какие-то свои малопонятные интриги, держат в неведении, пытаются манипулировать, в том числе с помощью Лиски…

Одним словом — нечистая сила. Но, по иронии судьбы, они — одни из немногих моих союзников в этом чужом мире.

Мы ещё какое-то время сидели молча. Я окончательно пришёл в себя, амальгама вовсю работала над восстановлением ран. Но главное — я собрался с мыслями, припомнил те сценарии разговора с Козлоногим, которые я прокручивал в голове все последние дни. Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы, и встретились мы совсем не при тех обстоятельствах, как ожидалось. Но, кажется, это даже к лучшему.

Я решил зайти издалека.

— Эреш рассказывала мне о природе твоей силы. Если я правильно понял, она завязана на сделки со смертными? Расскажи подробнее, как это работает.

Энки удивлённо покосился на меня, и во взгляде его промелькнула вспышка быстро подавленного гнева.

— Думаешь, я буду обсуждать эту тему со смертным? — холодно спросил он.

— Думаю, я единственный смертный, с которым ты связан. Ты сейчас зависишь от меня. Если я разорву договор, ты лишишься последних остатков силы и застрянешь здесь навсегда.

— По тебе это тоже ударит.

— Да, Эреш говорила про какое-то проклятье. Ничего, я готов рискнуть. А ты?

Может, со стороны это и выглядело блефом, но сейчас я и правда был настолько измотан и раздражен, что готов был на довольно радикальные шаги.

— А как же твоя дочь?

— А ты разве можешь вернуть её мне? Вырвать у Красной руки?

Энки не ответил, но это и не требовалось.

— Сдаётся мне, ты вообще сейчас мало что можешь, — продолжил я давить. — И зачем ты мне тогда нужен?

— Вот, значит, какова твоя благодарность… — усмехнулся он, отворачиваясь и снова устремляя взгляд к горизонту.

— А за что мне тебя благодарить? За то, что ты всё время морочишь мне голову?

— Твоя дочь всё еще жива, — напомнил он. — Ты сам видел.

— И в этом исключительно твоя заслуга? Может, всё это время ей ничего и не угрожало? А если будет угрожать сейчас — то сможешь ли ты её защитить? Сомневаюсь. Так зачем ты мне?

Не поворачиваясь ко мне, Энки снова желчно улыбнулся. Улыбка эта на пару мгновений превратилась в злобный оскал, и лицо немного поплыло — сквозь человеческую маску чуть не прорвалась демоническая сущность. Однако он быстро взял себя в руки и, когда повернулся ко мне, лицо его было спокойным, а взгляд — как всегда, снисходительно-ироничным.

— Куда ты клонишь, Ян?

— Нам пора заключить новую сделку. Но уже на моих условиях.

Ответил он не сразу — ему понадобилось немало времени, чтобы усмирить собственное эго. Но, похоже, я правильно оценил ситуацию. Мы вместе вырвались из ловушки Красной руки и вместе оказались здесь. Но я, по сути, ничего не терял от этого, и даже наоборот, на Аксисе чувствовал себя увереннее, потому что здесь в полную силу работал мой дар. Единственная загвоздка — Свет Зари и Испепелитель остались у Эреш, но у меня есть камни Хозяйки перекрёстков, с помощью которых я смогу вернуться за ними. А вот Козлоногий сейчас — лишь тень себя прежнего.

— И что тебе нужно? — спросил он.

— Для начала верни мне меч.

— Ах, да. Сейчас, где-то он затесался между третьим и четвертым ребром…

Козлоногий сделал вид, что шарит где-то по внутренним карманам своего пальто. Выудив, наконец, Губитель Скверны, он протянул его мне рукоятью вперёд.

Меч уже мало походил на тот, что я когда-то выменял у трактирщика на Ветреном пике. Клинок стал почти чёрным, и багровые разводы на нём выделились ещё ярче, а вся поверхность стала неровной, изрытой небольшими выемками. Сама режущая кромка тоже стала неровной, будто изгрызенной. Впрочем, на остроте это не сказалось. Пожалуй, оружие даже стало ещё опаснее — эти неровности на лезвии создавали эффект грубой серейторной заточки.

— Металл немного подпорчен, — объяснил Козлоногий. — Но могло быть и хуже. Всё же это довольно простой артефакт, вовсе не предназначенный для того, чтобы убивать таких, как я.

— Я не пытался тебя убить…

— Я знаю, — нетерпеливо перебил он меня. — Не будем больше об этом. Так чего ты хочешь?