Читаем АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) полностью

Ed. Janssens 2002:1-34; PG 91, 1032-1060. CPG 7705.1. Яшунский 2006, с. 13-38. Существует неопубликованный перевод группы Д. Е. Афиногенова (2006). Последний перевод Д. А. Черноглазова в настоящем издании.

Sherwood 1952:39 nr 43 = «634 или вскоре после» (следуя von Balthasar 1941: 150-152).

Jankowiak & Booth 2015 = 634 или 635. Фома также адресат Второго Письма к Фоме, и он же, видимо, упоминается в Ер. 40.

В сочинении рассматриваются пять трудностей – четыре из свт. Григория Богослова (Amb. 1: Gr. Naz., Or. 29.2: PG 36, 75B и Or. 23.8: PG 35, 1159C. В Amb. 2: Gr. Naz., Or. 29

.18: PG 36, 97B-C; в Amb. 3: Gr. Naz., Or. 29.19: PG 36, 100A; в Amb. 4: Gr. Naz., Or. 30.6: PG 36, 109C). И одна из Ареопагитик в Amb. 5: Dion. Ar., ep. 4: 160 (Heil, Ritter). Написаны уже после Ерр. 14, 15 и 19, и возможно после Соборного послания
свт. Софрония Иерусалимского. Анализ в контексте полемики вокруг моноэнергизма см. в Беневич, Шуфрин 2014, с. 17-26.

Трудности к Фоме и к Иоанну рассматривались издателями сочинений прп. Максима в XVII в. Томасом Гейлом и Франсуа Комбефисом как два разных сочинения, направленные разным адресатам и написанные в разные периоды жизни. Однако уже Франц Олер, издавший Трудности в 1857 г. в Галле (по иной рукописи, нежели Гейл), считал, что эти два сочинения – две части одного большого труда. После переиздания труда Олера аббатом Минем в PG 91 название Ambiguorum liber стало общепринятым для объединенного сочинения из Трудностей к Фоме и Трудностей к Иоанну (см. Janssens 2003, p. 286).

Один из главных аргументов в пользу того, что сам прп. Максим соединил обе серии Трудностей в одну книгу, – фраза из Opusc. 1 (датируемого Шервудом 645/646): «Что же касается выражения „единая энергия“, встречающегося в

седьмой главе Трудных мест великого Григория, то смысл его прозрачен» (Opusc. 1: PG 91, 22A8-10). То есть здесь мы имеем свидетельство того, что сам прп. Максим говорит о месте из второй по счету трудности из Трудностей к Иоанну, где употребляется пререкаемое, глядя из будущей полемики вокруг моноэнергизма, выражение «единая энергия» (PG 91, 1076C10-13), называя трудность седьмой, и таким образом сам устанавливает сквозную нумерацию Трудностей. Причем начинает он эту нумерацию с написанных позднее Трудностей к Фоме (всего трудных мест, толкуемых прп. Максимом в этом письме к Фоме, пять), и только после этого, собирая в единое сочинение Трудности к Фоме и Трудности к Иоанну
, продолжает нумерацию так, что вторая трудность из Трудностей к Иоанну оказывается в объединенном сочинении седьмой.

На основании этого свидетельства подавляющее число ученых считает, что где-то в период между написанием Трудностей к Фоме и Opusc. 1 (то есть между 634 и 645/6) прп. Максим или кто-то из его ближайшего окружения выпустил в свет «соединенную» редакцию Трудностей со сквозной нумерацией, в которой первыми оказывались Трудности к Фоме. Использование в Opusc. 1 этой нумерации говорит о том, что прп. Максим ее принял. Вместе с тем, существовала рукописная традиция, в которой Трудности к Фоме выступают как отдельное сочинение (Janssens 2003, p. 284-285). Более того, в качестве отдельного сочинения, входящего в собрание писем прп. Максима, Трудности к Фоме дошли в лучше всего сохранившихся версиях. То есть следует говорить о параллельном существовании обеих рукописных традиций – одной (восходящей к самому прп. Максиму), в которой обе серии Трудностей соединены, и другой – тоже, очевидно, прижизненной, – в которой это два разных, самостоятельных, написанных в разное время и разным адресатам сочинения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Правила святых отцов
Правила святых отцов

Во Славу Отца, Сына и Святого Духа, Единого Бога ПИДАЛИОН духовного корабля Единой Святой Соборной и Апостольской православной Церкви, или все священные и Божественные Правила святых всехвальных апостолов, святых Вселенских и Поместных соборов и отдельных божественных отцов, истолкованные иеромонахом Агапием и монахом Никодимом.«Пидалион», в переводе с греческого «кормило», представляет собой сборник правил Православной Церкви с толкованиями прп. Никодима Святогорца, одного из величайших богословов и учителей Церкви. Работая в конце XVIII века над составлением нового канонического сборника, прп. Никодим провел большую исследовательскую работу и отобрал важный и достоверный материал с целью вернуть прежнее значение византийскому каноническому праву. «Пидалион» прп. Никодима – плод созидательной и неослабевающей любви к Преданию. Православный мир изучает «Пидалион» как источник истинного церковного учения. Книга получила широкое распространение – на сегодняшний день греческий оригинал «Пидалиона» выдержал 18 изданий и переизданий. На русском языке публикуется впервые.***Четвертый том включает в себя правила святых отцов, а также трактат о препятствиях к браку и образцы некоторых церковных документов.***Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви.Консультант: протоиерей Валентин Асмус, доктор богословия.Редакторы: протоиерей Димитрий Пашков, диакон Феодор Шульга.Перевод, верстка, издательство: Александро-Невский Ново-Тихвинский женский монастырь.

Никодим Святогорец

Православие
Блаженные похабы
Блаженные похабы

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРАЕдва ли не самый знаменитый русский храм, что стоит на Красной площади в Москве, мало кому известен под своим официальным именем – Покрова на Рву. Зато весь мир знает другое его название – собор Василия Блаженного.А чем, собственно, прославился этот святой? Как гласит его житие, он разгуливал голый, буянил на рынках, задирал прохожих, кидался камнями в дома набожных людей, насылал смерть, а однажды расколол камнем чудотворную икону. Разве подобное поведение типично для святых? Конечно, если они – юродивые. Недаром тех же людей на Руси называли ещё «похабами».Самый факт, что при разговоре о древнем и весьма специфическом виде православной святости русские могут без кавычек и дополнительных пояснений употреблять слово своего современного языка, чрезвычайно показателен. Явление это укорененное, важное, – но не осмысленное культурологически.О юродстве много писали в благочестивом ключе, но до сих пор в мировой гуманитарной науке не существовало монографических исследований, где «похабство» рассматривалось бы как феномен культурной антропологии. Данная книга – первая.

С. А.  Иванов , Сергей Аркадьевич Иванов

Православие / Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая религиозная литература / Религия / Эзотерика
Новый эклогион
Новый эклогион

Псковским региональным отделением Литературного фонда России издана книга «Новый эклогион» преподобного Никодима Святогорца. Ее составили жития святых мужей и жен, выбранные из святцев нашей святой Православной Церкви и пересказанные преподобным Никодимом.35 лет Никодим Святогорец жил в пустыньке «Капсала», вблизи греческого городка Карей, которая сравнима с оазисом в пустыне. Убогие подвижнические каливы, где проливаются пот и боголюбезные слезы, расположены на прекрасных холмах. По словам монахов, пустынька похожа на гору Елеонскую, где молился Христос. Здесь Господь — «друг пустыни, здесь узкий и скорбный путь, ведущий в жизнь…». В этом прибежище преподобных авва и просветился, и освятился. И, движимый Духом, следуя отеческому преданию, писал свои бессмертные сочинения.Горя желанием показать православному миру путь восхождения к Богу, святой Никодим был занят поисками методов обучения, чтобы с их помощью, избавившись от своей страстной привязанности к земному, верующий смог бы испытать умное духовное наслаждение, наполняя душу свою Божественной любовью и уже здесь предобручаясь вечной жизни. Так в конце XVIII века был создан «Новый эклогион», для которого преподобный выбрал из рукописей Святогорских монастырей неизданные жития, чтобы преподнести их как нежный букет духовных цветов нашему жаждущему правды православному народу. На примерах богоугодной и святой жизни он закалял его слабую волю, освящал сердце и просвещал помраченный страстями ум.Большинство житий, ради малограмотных «во Христе Братий своих», Никодим переложил с древних текстов на доступный язык. Простой, всем понятный язык Никодима насыщен личным священным опытом, смирением и радостотворным плачем, любовью к Богу, славословным кипением сердца и литургическим чувством.

Никодим Святогорец

Православие / Религия / Эзотерика