Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X

Следственные материалы пролежали без движения до начала 1983 г., однако после того, как правоохранительные органы признали существование «Убийцы с хайвея», интерес к инциденту проснулся. Только теперь полиция Чикаго занялась отнюдь не поиском нападавших, а изучением личности жертвы. В принципе, Питер Вэнкок неплохо подходил на роль серийного убийцы — он демонстрировал сексуальную жестокость прежде, был склонен к насилию, много разъезжал, не выходил из дома без ножа, имел основание испытывать острую неприязнь к гомосексуалистам из Чикаго… Физические кондиции у него были более чем достаточные для того, чтобы подавить сопротивление среднестатистического мужчины. Ну чем не искомый убийца?

Вэнкока было решено проверить явочным, так сказать, порядком. Пара детективов явилась к нему домой и принялась задавать вопросы о поездках, связях, автомашинах, имеющихся в его распоряжении, и прочем. Когда фермер понял, что вопросы связаны вовсе не с расследованием майского нападения на его драгоценную персону, а с подозрениями в его адрес, то чрезвычайно возмутился. И возбудился… Питер буквально закатил истерику с хлопаньем дверью и воплями в окно.

На то и делался расчёт. Полицейские предполагали, что встревоженный возникшими подозрениями Вэнкок начнёт делать глупости, например, уничтожать улики, организовывать alibi или что-то ещё в таком же роде. Скажем, устроит в доме генеральную уборку или сядет в автомашину и отправится к месту сокрытия ещё неизвестного полиции трупа. Это был бы, конечно же, идеальный вариант, доказывающий виновность подозреваемого. Вэнкок, будучи человеком импульсивным и не очень-то умным, вполне мог совершить необдуманные поступки, которые помогли бы следствию.

За Питером было установлено наблюдение, а кроме того, специально выделенная группа детективов полиции штата занялась тщательной проверкой поездок фермера осенью и зимой 1982 г. Его перемещения восстанавливались с точностью до часа, разумеется, в тех случаях, когда это представлялось возможным. Цель этой работы, растянувшейся на несколько месяцев, заключалась в том, чтобы обнаружить любые «пересечения» Вэнкока с жертвами, разумеется, если таковые имели место в действительности.

Другим перспективным подозреваемым оказался некий Джон Парсонс, житель Терре-Хота, того самого города, в котором жил и из которого в конце декабря 1982 г. исчез Стивен Эйген. Джон был молодым — 23 года — и весьма беспокойным мужчиной. Из средней школы его отправили в исправительное учреждение для несовершеннолетних, случилось это после третьего задержания полицией за попытку кражи из дома. В отличие от предыдущих эпизодов, Парсонс наткнулся на спавшего в доме хозяина и, не раздумывая долго, полоснул его ножом. Да притом аж четыре раза. В конце 1981 г. Джон вышел на волю и с тех пор перебивался случайными заработками. Учитывая экономическое неблагополучие США той поры, можно догадаться, что жилось ему не очень-то сытно.

Терре-Хот был сравнительно небольшим городом — всего-то 55 тысяч жителей в начале 1980-х гг. — и там не могло быть столь же многочисленной гей-тусовки, как в многомиллионном Чикаго. Все гомосексуалисты были, в общем-то, друг другу известны, и поэтому довольно скоро стало известно, что Парсонс занимается однополым сексом за деньги, но при этом не брезгует и мелкими хищениями, подворовывая у клиентов при всяком удобном случае. Он несколько раз попадал в передряги, связанные с насилием, проще говоря, то ему били морду, то он — это, видимо, смотря как карта ложилась. Один раз он угодил в больницу с сильным порезом левого предплечья, это была в чистом виде защитная рана, причинённая, по-видимому, холодным оружием. Парсонс, однако, заявление в полицию из-за такого пустяка подавать не стал и пояснил во время дознания, что порезался расколовшейся пивной бутылкой. На него, кстати, тоже никто не писал никаких заявлений… В общем, в среде местных гомосексуалистов происходили какие-то свои «тёрки», и Парсонс в них активно участвовал, но никто к полиции не обращался, и всё это болото со стороны казалось тихим.

Главный нюанс, привлёкший внимание детективов полиции штата к сей малопочтенной персоне, заключался в том, что Парсонс был не совсем обычным жителем Терре-Хот. Джон являлся соседом Эйгена, фактически он жил от него через квартал, в ста метрах от дома жертвы «Убийцы с хайвея». Кроме того, Парсонс и Эйген учились некоторое время в одной школе и были знакомы, хотя и не дружили.

Если Эйген действительно являлся гомосексуалистом — а оснований не верить его бывшей жене у полиции не имелось — то Стивен и Джон просто не могли не пересекаться в 1982 г. Они были знакомы ранее, и общность сексуальных предпочтений являлась отличным основанием для возобновления этого знакомства…