Анаконда

В организации, где непосредственно командовала операцией Анна Митрофановна, над ней была Мадам, а высоко наверху Хозяйка, такие мелочи, как личные симпатии и антипатии, в расчет не принимались.

Жизнь организации определялась строгой целесообразностью и жесткими условиями игры.

Тут не до сантиментов.

Так что Таисии не пришлось вытирать слезы и сопли от тяжкой разлуки с Пидусом: ну его на хрен, этого Пидуса. Сам помрет. У нее дел — вагон и маленькая тележка. Вагон — это замочить доктора. А тележка — смыться обратно в Варшаву. Вроде ей там особенно и делать нечего. Что она там забыла, в той Варшаве? Но таков был приказ Анны Митрофановны. А с начальством не спорят. Опять же, похоже, на нее объявлен розыск Интерполом. Тут без помощи организации в Европе пропадешь. Придется слушаться.

Было еще светло, когда она, проходя мимо машины доктора, припаркованной у ограды, окружавшей территорию Медико-хирургической академии, нагнулась и прилепила полукилограммовую бляшку пластита к днищу салона, чуть позади водительского места. Воткнула детонатор. Пройдя метров тридцать по Верингерштрассе, Таисия прикинула план операции. Подивилась, как жох-доктор аккуратно устроился: дорога от академии до двухэтажного дома возле трехэтажной, построенной в 50-е годы XX века школы, занимала минут десять. В отличие от застройки 50-х годов, здание академии, созданной по проекту Исидора Канавале, было возведено в 80-е годы XVIII столетия. Те же два-три этажа, а смотрится как дворец. На высоту цоколя почти в два человеческих роста поднимались аккуратно постриженные деревца туи. На цокольном этаже надежно покоился основной этаж с огромными окнами. В центральной части над карнизом поднимался аттик с гербом. Навес над порталом поддерживали классические фигуры кариатид. Все вместе производило причудливое впечатление смеси классицизма, ренессансной архитектуры и изящества барочных образцов.

Однако Таисии начхать и на все эти красоты.

Встав за деревом, достала из сумки «глок», накрутила на ствол «глушняк», шмыгнула носом, прислушалась.

Но услышала не щебет птиц, уже обживающих на лето густую крону деревьев парка, окружающего комплекс зданий академии, не доносившуюся мелодию Моцарта — музыка рвалась из окна здания, примыкающего к главному корпусу академии слева, а шаги человека.

Чуть похрустывая по мелкому гравию, смешанному с песком, мужские башмаки топали в ее сторону от главного входа. Человека еще не было видно. Но вот показалось и лицо обладателя малоповоротливых ног, от соприкосновения которых с дорожкой сада раздавался такой неприятный скрип.

Приказ был — без свидетелей.

Таисия приготовилась.

Доктор Брункс остановился, в упор уставился на кого-то. Но не на Тасю. Его отвлекли от беспокойных мыслей о совместной с русскими акции по расширению курорта в Шварцвальде крики птиц, не поделивших при строительстве гнезда какую-то особо симпатичную веточку.

Таисия прицелилась. По ее расчету, пуля должна была войти в лоб доктора точно между бровей. Мгновение, и она нажмет на курок.

— Герр доктор! — вдруг раздался крик. — Вы забыли папку с рефератами.

По дорожке от здания академии уже бежала к доктору какая- то корявая фигура, размахивая папкой.

— Вот падла, такую точку сбила, — раздосадованно сплюнула Таисия.

Мало что пигалица помешала закончить акцию тут же, так еще и пошла, сучара, провожать доктора до машины, что-то сбивчиво лопоча.

Ну, не судьба, значит.

Таисия снова разукомплектовала «глок» с «глушняком», убрала в сумку, быстро пробежала между деревьев к ограде парка, чтобы видеть машину доктора. Машину было видно хорошо. К доктору уже за оградой академии подошел какой-то человек, догнав его у машины. Лица на расстоянии разобрать было трудно. Только абрис фигур. Таисия видела, как одна фигура наконец отделилась от другой и направилась вправо, а оставшийся господин (кто это мог быть, если не доктор?) сел в машину.

Достала пульт дистанционного управления, приготовилась.

Как только машина тронулась с места, нажала кнопку.

Машину просто разнесло в молекулы. «Перестаралась со взрывчаткой», — раздраженно подумала Таисия. И половины хватило бы. Возле ее ног упал кусок приборного щитка. Что ж там от доктора осталось? А пустяки какие-нибудь. Пуговица, например.

Усмехнулась и пошла к выходу из парка.

Возле горящих останков машины собралась толпа.

Метрах в пяти от полыхающего покореженного кузова стоял... доктор Брункс, растерянно потирающий потной ладошкой розовую лысину.

«Интересный расклад, — равнодушно-устало подумала Таи сия. — Везет мужику. Значит, он дал ключ от машины какому-то своему кенту, тот поехал и взорвался, а доктор, потрох старый, пешком пошел домой. Ну, что ж, и на старуху бывает проруха.

До вечера было время. Таисия с оттягивающей плечо сумкой шаталась по городу; в одном месте, в ресторанчике на открытом воздухе, жадно съела две сосиски, запив их баночкой пива; в другом выпила чашку кофе с марципаном. Часов в восемь вечера она заняла точку перед окном квартиры доктора.