Андрогин. Новая эра (СИ)

Скулы впали, голова держалась на неестественно худой длинной шее. Единственным живым местом на лице Жанны остались глаза. Правда, былым в них остался лишь серо-зеленый цвет. Они теперь были жесткими и опасными, как бритва. Жанна не хотела ни с кем общаться, она полностью закрылась в себе. Ей был интересен только один факт: как сейчас живет Эрик? Как ему удастся преодолеть все препятствия в этом мире?

Она очень переживала: сможет ли, находясь в этом заведении знать, как он там, за стеной. Будут ли ей показывать это в его голове. Чтобы она могла поддерживать его хоть на расстоянии. Он был близок к пониманию значения того, что он несет людям, но все же и он заблуждался. И она это прекрасно понимала. Он не мог осознать до конца, что же необходимо. В чем суть всего этого. А она ее знала. Но донести ему пока не могла. Она отказалась от этого своего возможного предназначения. Необходимо было время и практические усилия, чтобы он это понял. Пропустив через себя и свой опыт.

В первый день пребывания Жанны в психбольнице произошло ее знакомство с лечащим врачом. Случилось это крайне странно. Неестественным, как показалось Жанне фактом, было то, что врач не пришел к ней во время обхода, как лечащий врач ее соседки.

Пришла медсестра и позвала Жанну проследовать за ней. Они долго петляли больничными коридорами, затем достигли места назначения: кабинета главврача на первом этаже. Девушка увидела табличку: «Говерков Иннокентий Петрович».

Медсестра постучала, и, получив разрешение войти, пропустила первой Жанну. Затем скрылась за дверью. Девушка осталась в кабинете одна. Она так и замерла у порога, и стояла не шелохнувшись.

Входя в кабинет, Жанна смерила его взглядом.

Сразу же в глаза впал тот факт, что он был достаточно молод. А насколько девушка знала, он занимал позицию главврача.

– Вы такой высокий, статный, молодой, не подумала бы в жизни, что вы главврач психушки.

– Увольте, не называйте это место так. Мой отец тоже был психиатром, сейчас он уже, к сожалению, умер, но вот эти стены, которые вы видите, это заведение, где гуманно относятся к пациентам, оно появилось именно благодаря его усилиям, – врач подскочил со своего стула и замахал руками, приглашая ее сесть. Она же продолжала стоять, не двигаясь. Доктор продолжил. – Начинал он с маленького частного кабинета, а сейчас здесь, в клинике собраны лучшие психиатры, психологи, психотерапевты, санитары, медсестры. Наш коллектив делает все, чтобы пребывание больных здесь было максимально комфортным, и люди могли вернуться к своей обычной жизни, исцелившись от душевных травм.

– И что, получается? – надменно произнесла Жанна.

– Ну, вот на вашем примере и посмотрим. Присаживайтесь, Жанна. Чайку?

– А что, всем пациентам это предлагают?

Врач развел руками.

– Не хотите, как хотите.

– Почему же, хочу. Давайте.

– Секундочку. Пока я буду делать чай, расскажите о себе, Жанна. Что вас беспокоит.

– Меня ничего. А вас?

– Тогда почему вы здесь? У нас? Как вы думаете?

– Сама не знаю, – отстраненно посмотрела в окно Жанна. – Я согласилась на госпитализацию, потому что дома мне уже все надоело. Надо было где-то спрятаться.

– И как? Вас устраивает данное место?

– Вполне.

– Хм, – протянул доктор. – Всегда было интересно, что чувствует человек на месте пациента. Вы знаете, существовал такой ученый, антрополог Девид Рейнольдс, который занимался проблемами самоубийств людей с выраженной депрессией. Сколько он ни пытался исследовать этот вопрос, факт был неумолим: он не мог докопаться до причин и понять ощущения пациента психиатрической больницы. И он решил предпринять отчаянный шаг. Самому стать этим самым пациентом. Он вошел в свою роль настолько, что действительно буквально за несколько дней сам был уже на грани суицида и его забрали в клиникупод круглосуточное наблюдение. Никто из медицинского персонала и подумать не мог, что перед ними известный антрополог, он сменил имя и преобразился до неузнаваемости. Он полностью стал больным с тяжелой депрессией. Как ему это удалось? Ведь он и сам поверил в это. Знаете, что он потом сказал?

Жанна вопросительно кивнула головой.

– Он смог достичь ощущения депрессии, сидя сгорбившись на стуле, смотря в пол и повторяя раз за разом:

«Я пропал, никто мне не поможет, все потеряно, это конец».

Вот и все. Он призывал депрессию, и она не заставила себя ждать, окутав его в свою пелену.