Ангельский грешник

Следующее лето они с братом провели в Париже. Безмятежные денечки, веселье через край! Николай закрутил роман с известной куртизанкой Манон Лотти, был безумно счастлив. Манон жила в роскоши, имела особняк, экипажи, драгоценности, держала при себе в доме карлика и немолодую компаньонку, тоже в прошлом куртизанку. Не расстававшийся ни на час с любовницей Николай изредка вспоминал и о нем: брал в ресторан, на бега, на представления в «Фоли-Бержер». Быть на вторых ролях ему надоело – сам завел любовницу, Абелию. Попроще Манон, но отнюдь не скромней: помимо искусства утешать в постели курила опиум, уговорила однажды попробовать веселящее зелье. Повела в китайский притон на Монмартре, старик китаец впустил их в небольшую залу с витавшим сладковато-терпким дымком и циновками на полу, на которых лежали вповалку полуодетые люди. Они с Абелией растянулись на свободных циновках, китаец принес курильницы и трубки, поставил в изголовье.

– Тяни, дружок, – предложила Абелия.

Он затянулся раз и другой, в голове затуманилось, сделалось необыкновенно легко.

Насладиться в полной мере упоительным дурманом не удалось, у входа прозвенел звонок, кто-то крикнул: «Полиция!» Лежавшие люди повскакали с циновок, спешно принялись приводить себя в порядок.

Знавшая в курильне ходы и выходы Абелия потащила его за рукав к боковой двери, вывела наружу, крикнула проезжавшее авто. Едва войдя с ней в комнату он рухнул на постель, забылся тяжким сном.

По возвращению забылась и шикарная Манон, и порочная Абелия. На одном из ужинов столичного кружка артистов-любителей Николая представили девятнадцатилетней графине Марине Гейден, тоже увлекавшейся театром. Спустя какое-то время оба оказались участниками организованного императрицей благотворительного спектакля, в котором Николай исполнял заглавную роль, а кокетливая графиня роль старухи-горбуньи. Вспыхнул роман. Марина к тому времени была помолвлена с конногвардейцем графом Мантейфелем, родители выбор брата не одобряли, все тщетно: Марина билась в истерике, уверяла, что скорее умрет, чем выйдет за немилого, брат твердо стоял на своем – женюсь, и точка! Следом новый поворот: выглядевший ужасно, потерявший голову Николай сообщил однажды: все кончено, измученная родней девица уступила давлению, идет под венец с конногвардейцем, приглашает его на прощальную встречу в ресторан.

Они с Володей Блюменталь-Тамариным были в числе приглашенных, разгоряченный выпивкой актер произнес за столом страстный монолог, звал влюбленных соединиться, бросить все ради любви, Марина в слезах кинулась на шею брату, умоляла немедленно бежать. В разгар сцены в ресторан ворвалась маменька невесты, потащила за рукав строптивое чадо к выходу – театр да и только!

Дома вздохнули с облегчением: кошмар, кажется, позади. Состоялось венчание, новобрачные отбыли на медовый месяц в Париж. Николай, судя по всему, пришел в себя, взялся за учебу. Увы, все оказалось не так. Брату вдруг приспичило послушать Шаляпина который пел в парижской опере. Отмахивался от советов друзей: еду, и все!

Встревоженные родители призвали его к себе: будешь сопровождать брата. Не отпускать ни на шаг, глаз да глаз! В случае чего срочно телеграфируй!

Шаляпин, как и предполагалось, был предлогом, Николай по приезду в Париж виделся с пассией, о свидании стало известно Мантейфелю, тот вызвал брата на дуэль.

Он выслал телеграмму домой: немедленно приезжайте!

События нарастали как ком. В парижский отель к родителям явился обманываемый муж, был тяжелый разговор, под конец конногвардеец объявил просившему его не идти на крайний шаг генерал-лейтенанту от инфантерии, что винит во всем жену, намерен потребовать развода, а с братом помириться. Выпили на радостях мировую, он с отцом и матерью вернулись в Петербург, ожидали со дня на день приезда Николая, когда нарочный привез ему письмо. Он вскрыл конверт, взглянул на подпись: Марина!