Английский дивертисмент

В несколько более деликатных выражениях я это Бонсору выложил. Отрицал он довольно вяло, не имеет для него большого значения нас убеждать, что с вами тут разговаривать, слабаки, раздираемые внутренними противоречиями. Вот что еще и еще раз означает развалить великую страну.

Промелькнуло в записи беседы Игоря (Иванова), что предупреждали американцы Козырева в Лондоне о готовящихся силовых акциях. Мне-то министр ничего не сказал. И невольное подозрение, что не просто так нас проинформировали, не было ли такого, что мы молча согласились? Так же как, впрочем, и Милошевич, который несмотря ни на что, продолжает вести переговоры с американцами.

Не выдержал я и некоторые критические замечания высказал в телеграмме в Москву о беседе с Бонсором: наша позиция должна быть более определенной. Даже если это ничего не изменит, надо называть вещи своими именами, это тоже политика. В конце предложил подумать, по крайней мере, о частичном снятии нами санкций с Югославии в гуманитарной области.

Не прошло! Ничего у нас не получилось и с предложением созвать мирную конференцию в Москве, не дали нам США и их союзники даже организационной поблажки. Окончательные переговоры прошли в провинциальном американском Дейтоне.

Внимательно изучил выступление С.Лаврова, Представителя Российской Федерации в Совете Безопасности ООН, на срочно созванном заседании Совета по Боснии и Герцеговине 8 сентября 1995 года. Очень меня порадовали и сама акция – требование созыва СБ, и высказывания Сергея.

Когда мы до наших отъездов за рубеж работали в Центральном аппарате, пытались скорректировать Козырева именно в этом направлении: если не удается повлиять, то, по крайней мере, назвать вещи своими именами. Но что примечательно: с Лавровым не полемизировали. Даже не считают необходимым вступать в дискуссию.

Для всякого рода прелестных речей в московских кулуарах подготовил, отталкиваясь от югославских дел, памятку. Это, молодежи будь сказано, всегда организует мысль.

Рефрен: то, что делается сейчас в некоторых аспектах нашей внешней политики, противоречит интересам России. Главное в натовских бомбардировках боснийских сербов, отвлекаясь от морального и гуманитарного аспектов, заключается в том, что эта операция незаконна с точки зрения международного права. Запад безоглядно пошел в Боснии на решение конфликта силовыми методами.

Применение силы в значительной степени связано с тем, что ей нет противовеса, в том числе, если хотите, силового, который был, когда действовали две сверхдержавы. Вряд ли Германия, а вслед за ней и другие страны Европейского союза так активно разваливали бы, опять-таки незаконно с точки зрения международного права, Югославию, если бы она могла бы опереться на более внушительную поддержку, политическую и военно-стратегическую со стороны Советского Союза. Россия заняла в начале югославской трагедии слишком попустительскую позицию по отношению к Западу. Мы либо не просчитали собственные интересы, либо решили пренебречь ими в угоду взятому тогда курсу на всемерное сближение с «цивилизованным Западом». Далее развитие покатилось по своим рельсам. Нынешняя стадия трагедии тоже стала возможной потому, что США и HАTO чувствуют полную безнаказанность. Могут смело убивать сербов, уничтожив их жалкую противовоздушную оборону, зная, что ничего не грозит в ответ.

Единственный выход для России – наращивать свою и экономическую, и военную мощь. По крайней мере, не утрачивать тот детеррент, который отбил бы охоту влезать в наши жизненно важные интересы.

Но нынешняя ситуация опасна и для Запада, ибо в опьянении успехами та или иная страна может пойти на такие шаги, которые будут иметь долгосрочные негативные последствия не только для одной части западного конгломерата, но и для всего него в целом.

Как в воду смотрел, хотя до Ирака и Афганистана было еще далеко. Надо было добавить для самой страны зачинщицы

.

В международных отношениях редко сохраняется такое положение, когда нет никакого противовеса. Вся история это показывает. Множа число обиженных, совершая акты произвола, Запад рискует получить реакцию на свои действия в гораздо менее цивилизованных формах, чем это было в годы «холодной войны». Это может быть исламский фундаментализм, с которым сейчас заигрывают в Боснии, это может быть терроризм. В любом случае обижать людей безнаказанно долго невозможно.

Классический случай: сеешь ветер, пожнешь бурю. Конечно, терроризм – самая отвратительная форма реакции в международных отношениях. Но нельзя не видеть, что своими безрассудными действиями Запад толкает к нему.

Предположим на минуту, что террористические акты в Сараево на совести сербов, что это не провокация мусульман. Отвечая на них незаконными силовыми методами, НАТО ставит себя фактически на одну доску с террористами.