Английский язык с Р. Л. Стивенсоном. Остров сокровищ

It was long ere I could close an eye (прошло много времени, прежде чем я смог закрыть глаза = уснуть; ere — до, перед, прежде чем), and Heaven knows I had matter enough for thought (и одному Богу известно: «Небеса знают», что у меня было достаточно вещей, чтобы подумать о них; matter — сущность, предмет; вопрос) in the man whom I had slain that afternoon (о человеке, которого я убил тем днем; to slay — убивать, уничтожать, лишать жизни), in my own most perilous position (о своем собственном очень опасном положении;

peril — опасность; риск, угроза), and, above all, in the remarkable game that I saw Silver now engage upon (и, прежде всего, о замечательной игре, которую, как я видел, Сильвер теперь вел; to engage — заниматься чем-л., быть занятым чем-л., вовлеченным во что-л.) — keeping the mutineers together with one hand (удерживая бунтовщиков одной рукой), and grasping, with the other, after every means, possible an impossible (и хватаясь другой за любые средства, возможные и невозможные; mean — середина, способ, средство), to make his peace and save his miserable life (чтобы заключить договор: «сделать мир» и спасти свою жалкую жизнь). He himself slept peacefully, and snored aloud

(сам он спал мирно и громко храпел); yet my heart was sore for him (и все же мое сердце сочувствовало ему = было мучительно смотреть на него; sore — чувствительный, опечаленный, горестный), wicked as he was (каким бы он ни был грешным; wicked — злой, порочный, грешный, отвратительный), to think on the dark peril that environed, and the shameful gibbet that awaited him (и думать о темной опасности, которая окружала /его/, и о позорной виселице, которая его ожидала; to environ — окружать, охватывать; shame — стыд, позор).

vengeance [`venʤəns] sentinel [`sentɪnəl] unfaithful [ʌn`feɪθul] environed [ɪn`vaɪərənd]

That was the end of the night’s business. Soon after, with a drink all round, we lay down to sleep, and the outside of Silver’s vengeance was to put George Merry up for sentinel and threaten him with death if he should prove unfaithful.

It was long ere I could close an eye, and Heaven knows I had matter enough for thought in the man whom I had slain that afternoon, in my own most perilous position, and, above all, in the remarkable game that I saw Silver now engage upon — keeping the mutineers together with one hand, and grasping, with the other, after every means, possible an impossible, to make his peace and save his miserable life. He himself slept peacefully, and snored aloud; yet my heart was sore for him, wicked as he was, to think on the dark peril that environed, and the shameful gibbet that awaited him.

Chapter XXX (глава 30)

On Parole (под честное слово)

I WAS wakened — indeed, we were all wakened

(меня разбудил, вернее, нас всех разбудил), for I could see even the sentinel shake himself together from where he had fallen against the door-post (потому что я видел, как даже часовой вскочил с /места/, где он прислонился о дверной косяк; to shake — трясти, встряхивать) — by a clear, hearty voice hailing us from the margin of the wood (ясный энергичный голос, поприветствовавший нас = раздавшийся на опушке леса; hearty — сердечный, искренний; энергичный; margin — граница, опушка, край): —

“Block-house, ahoy (эй, в срубе; ahoy — на палубе, на корабле /окрик/)!” it cried. “Here’s the doctor (идет доктор).”