Аномальные приключения

– Тебе не худеть, а умнеть срочно надо, – вынесла вердикт Машка. – Ты на оглоблю похожа. А твой разлюбимый Афанасьюшка, наверное, все-таки, решил от тебя избавиться. Между прочим, для этого есть более гуманные способы, чем морить человека голодом. Так, достаем из пакета все, что там есть и уничтожаем.

– Есть совсем не хочется.

– Ладно, я даже не спрашиваю, когда ты ела в последний раз, и на какой неделе это было, но меня-то ты чаем напоить в состоянии? А я сейчас буду себе колбаску отрезать, буженинку, – приговаривала Машка, любовно вынимая продукты сама. – Ой, какие пироженки! Тушеночка затесалась, маслице опять же. Фрукты я брать не стала – ты их терпеть не можешь, – скороговоркой объяснила она. – Еще раз колбаска, опять тушеночка. Сейчас я стану вкусно чавкать, глаза закатывать от удовольствия, тебе и захочется.

– Кушай на здоровье, – одобрила Амалия. – А если чаю хочешь – кнопку сама держать будешь.

Старенький автоматический чайник уже пару лет просился на помойку – крышка отломана неаккуратными хозяевами, а кнопка включения давно перестала функционировать и желающему побаловать себя кипяточком, приходилось держать ее в нажатом состоянии. В противном случае, чайник не желал включаться и воду, соответственно, не грел.

– Как, ты его еще не выбросила?

– Так, другого-то все равно нет, а на плитке греть воду гораздо дольше.

– Слушай, – душевно сказала Машка, – а давай прямо сейчас пойдем и купим тебе, наконец, новый чайник, а? Ну, можешь ты от своей единственной подруги презент принять? Мне уже надоело эту кнопку держать!

– Надоело – не держи, – со вздохом сказала Амалия, – но только тогда он работать не будет, ты же знаешь.

– Ну, пошли, купим, – заныла Машка.

– Да еужели ты не понимаешь? Вернется Афанасий, увидит чайник, что я ему скажу? «Машка, в качестве гуманитарной помощи, притаранила»? Да он меня со свету сживет! Станет опять ругать, что я должна была бы сама на него заработать, что я его позорю, что ему теперь перед тобой и Славкой стыдно будет. Нет уж, чайник, какой есть – такой есть. Будет работа, зарплата – куплю.

– А, почему, кстати, Афанасий сам не купит новый, они же совсем недорогие, да и зарплата у него приличная? Стиральная машинка, кстати, тоже штука полезная. Сколько можно вручную пододеяльники в ванной теребить? Какой век-то на дворе.

– Ну, понимаешь, он снова машину новую хочет, откладывает на нее, а чайник и стиралка – дополнительные траты. Он же нас кормит, – принялась загибать пальцы Амалия, – за квартиру с хозяйкой рассчитывается…

– За квартиру вы напополам платите, – вклинилась в подсчеты Машка.

– Коммунальные… – продолжала Амалия, – на собачье пропитание тоже расход. А я не работаю, к тому же!

– Хватит меня смешить! Какой расход и какое пропитание? Да ты последние два года только и делаешь, что «худеешь». С его зарплатой можно пятерых, как ты, до ожирения довести, а не подсчитывать, сколько кто съел в этом месяце. И про коммунальные ты мне тоже не говори ничего, пожалуйста. Вы что, в Петродворце живете? За что тут платить-то? И вообще, он тебе когда последний раз одежду покупал, хоть какую-нибудь?

Амалия невольно начала рыться в памяти.

– Ты можешь и не отвечать, твой гардероб уже сто лет не менялся, и если бы в нем появилось хоть что-то новенькое, я уже давно была бы в курсе. А твой любимый, между тем, голышом не ходит.

– Он ведь в солидной фирме работает. Всегда на людях. Не может же он в старой одежде на работу ходить.

– А ты, значит, можешь, да?

– Да, в принципе, у меня все есть. Я же «в люди» редко выхожу. Одежда хоть и не новая, но выглядит вполне прилично.

– Ага, – кивнула Машка подначивая. – Бедненько, но чистенько.

– И ты же знаешь, я наряжаться-то особенно не люблю, – продолжала не заметившая подкола Амалия.

– Да что вы говорите? – притворно всплеснула руками Машка.

– Ну да, – подтвердила Амалия.

– Вот уже бы никогда не подумала про тебя такого. Может мою любимую подругу вообще инопланетяне похитили и обменяли по заказу Афанасия на более усовершенствованный экземпляр без особых потребностей? Эдакий симбиоз бытовой техники из сексшопа. А что – убирает, моет все, что под руку попадается, а что не попадается – все равно найдет и вымоет, стирает, великолепно готовит, завтраки накрывает, обеды и ужины подносит. И щебечет, щебечет ему о том, какой он замечательный и незаменимый, какой он талантливый, какой красивый! Он и в постели отказа не знает. Слушай, – сказала она, – а он здорово у тебя тут устроился!

– Маш, ну что ты преувеличиваешь, – пыталась вразумить некстати разбушевавшуюся подругу Амалия. – Все же не так совсем!

– Интересное дело, «не так» ей, а как?

– Ты же знаешь, любим друг друга, уважаем, не скандалим, как другие, никогда. Он ворчит, конечно, временами, но я сама виновата – опять работу потеряла. А он – перспективный! Не пьет, не бьет…

– Еще бы он на тебя руку поднимал. Да я сама из него инвалида первой группы сделалю тогда! Тоже мне – «перспективный». – разорялась Машка.