ANTICASUAL. Уволена, блин

— Юр, — говорю, — у нас с Димкой гениальная идея родилась.

— Да, — Юрик недоверчиво щурится.

Я уже вижу, что победа легкой не будет.

— Да, — говорю. — А что, ты сомневаешься в наших способностях, что ли?

В моем голосе легкая обида.

— Да нет, что ты? — тушуется Юрка.

— Вот смотри, — я вытаскиваю из-под верстака заранее заготовленные эскизы веломобиля.

Эскизы нарисовал Кайсин, и они великолепны. Он вообще всю технику отлично рисует. Жалко только, что все его рисунки не имеют никакого отношения к реальности.

Пока Юрка разглядывает рисунки, я добавляю:

— Можно назвать его «Юран». Красиво.

По выражению Юркиного лица я понимаю, что ход был неслабый.

Однако победу праздновать рано. Слишком уж у нас с Димкой репутация невнятная. Наговаривают, по-моему.

Сейчас нужно как-то ослабить натиск, чтобы Юра не понял, что мы так уж сильно в нем заинтересованы.

— Ну ладно, — Кайсин слегка зевает, — ты же можешь подумать еще. А вообще это только эскизы, надо еще чертежи сначала подготовить, прежде чем за такое дело браться.

Молодец, Димка!

Первый раунд переговоров закончен, достигнута договоренность о следующей встрече, завтра, после летней школы, в которую ходит Юра, и он удаляется. Мы с Кайсиным смотрим друг на друга, наши глаза горят от восторга.

Надо хорошенько подготовиться к завтрашней встрече.

Летняя школа называется «площадка». Нам бы тоже там быть, но Кайсина не взяли, а я без него отказалась идти наотрез.

На следующий день после Юркиной так называемой «площадки», мы продолжаем разговор.

— Да ну вас, — неуверенно говорит братец, — знаю я ваши штучки. Вечно у вас какие-то затеи безумные.

По-моему, все наши затеи гениальны! Только техническая база слабовата. Денег-то у нас нет еще, поэтому даже движок какой-нибудь мопедовский мы и то не можем купить. Пытались один раз от стиральной машины использовать, но не смогли передачу на трансмиссию грамотно организовать. А потом Димкин отец его у нас отобрал. Хотел обратно стиральную машину починить.

Тут меня осеняет.

— Слушай, Юрка, а у вас уже черчение в школе есть?

— Ну, есть.

— Так это же отлично, нам без тебя чертежи никак не начертить.

В глазах у него проскакивает искорка удовлетворения.

— И вообще, ты же у нас голова! — делаю я контрольный выстрел.

По-моему, грубовато, но Юра доволен. Он явно польщен доверием и приобрел чувство собственной значимости.

Следующие два дня мы втроем увлеченно чертим, рисуем, планируем, размахиваем руками. Процесс пошел, и Юрка теперь наш союзник.

На третий день, когда мы с Кайсиным подступаемся к велосипеду с ножовкой, Юркино сердце вздрагивает, на глаза наворачиваются слезы. Мы вопросительно смотрим на него, он кивает и отворачивается.

Какой мужественный человек! Отныне я буду его уважать.

В общем, велосипед мы распилили, но веломобиль у нас почему-то не получился. Не помню почему. Может, потому, что у нас сварочного аппарата не оказалось. Так он и лежал потом несколько лет в сарае распиленный.

Родители Кайсина расстроились, но слов, подходящих к случаю, не нашли. Только руками развели.

В общем, мораль в чем? Да в том, что не фиг без хорошего бизнес-плана в серьезные дела ввязываться. Думать же надо! А тщеславие — плохой советчик, это уж точно.

Орешки

Ровно через полгода после истории с велосипедом мы построили во дворе у Кайсина пещеру из снега. Там был наш штаб, понятное дело.

Мы там все обустроили, выиграли пару войн и бросили его. Видимо, более важные на тот момент дела нашлись.

Через месяц решили возобновить боевые действия, а то враги совсем распоясались. Но тут выяснилось, что надо обновить и подправить территорию штаба. Обязанности распределили так: я внутри порядок навожу, а Димка с Таней снаружи. Таня тогда всю зиму с нами тусовалась.

Она спортсменка, горнолыжница, уже ездит по сборам без родителей, поэтому ее жизнь подразумевает некую самостоятельность, независимость и волю к самоопределению. Поэтому она совершенно свободно дружит не только со мной, но и с Кайсиным.

В общем, они занялись внешним видом нашей базы, а я залезла внутрь. Надо бы, думаю, расширить пространство. Начала копать и нашла орешки. Мы их месяц назад тут оставили в качестве НЗ. Орешки не в смысле орешки, а в смысле такие замечательные изделия из теста в форме орешков, а внутри вареная сгущенка. Вкусные необыкновенно. Они замерзли, лежа тут, и выглядят отлично.

Вот я лежу на спине в нашем довольно тесном штабе и думаю об орешках. Опять проблема выбора встала передо мной в полный рост. Две альтернативные мысли борются в моей голове за право быть лидером. Одна такая: «Немедленно зови друзей, сейчас мы их съедим все вместе». А вторая с пути праведного сбивает: «Да ладно, тут и делить-то нечего. Ешь давай, все равно про них все забыли».