Читаем Антоний и Клеопатра полностью

Только бы не украситься морщинами.


Алексас


Не сердите его пророческое величество. Будьте почтительнее.


Хармиана


Тсс!


Прорицатель


Влюбленной будешь чаще, чем любимой.


Хармиана


Еще чего! Лучше уж я тогда буду распалять печень вином,6 чем любовью.


Алексас


Да не прерывай ты его, дай послушать.


Хармиана


Ну, предскажи мне что-нибудь чудесное. Пусть я в один прекрасный день выйду замуж сразу за трех царей и тут же овдовею. Пусть я в пятьдесят лет разрешусь младенцем, который наведет страх на самого Ирода Иудейского. Пообещай, что я стану женой Октавия Цезаря и, стало быть, сравняюсь с моей государыней.


Прорицатель


Ты госпожу свою переживешь.


Хармиана


Бог это чудесно! Долголетие для меня слаще винных ягод.


Прорицатель


Ты счастья больше испытала в прошлом,

Чем испытаешь впредь.


Хармиана


Тогда похоже на то, что не дождаться мне знатного потомства. Поведай же мне, сколько я рожу сыновей и дочерей.


Прорицатель


Будь каждое твое желанье чревом,

Имела бы ты миллион детей.


Хармиана


Пошел вон, дурак! Прощаю тебе только потому, что ты не человек, а колдун.


Алексас


А ты думала, что о твоих желаниях знает только твоя постель?


Хармиана


Нет, постой! Погадай теперь Ираде.


Алексас


Мы все хотим знать, что нас ждет.


Энобарб


Во всяком случае, что ждет сегодня и меня и многих из вас, я знаю. Мы напьемся до бесчувствия.


Ирада


По линиям этой руки можно предсказать только одно: целомудренную жизнь.


Хармиана


Так же как по высокой воде Нила можно предсказать… недород.


Ирада


Да замолчи ты, ненасытная распутница, ты-то уж не берись гадать.


Хармиана


Если влажная ладонь не предвещает плодовитости, то, стало быть, я не умею и за ухом почесать. — Послушай, предскажи ей что-нибудь самое обычное.


Прорицатель


Вас ждет одна судьба.


Ирада


Но какая? Какая? Расскажи подробнее.


Прорицатель


Я все сказал.


Ирада


Неужели я ни на волос не счастливее, чем она?


Хармиана


Ну, а если и счастливее на один волос, то где бы ты хотела, чтоб он вырос?


Ирада


Только не в носу у моего мужа.


Хармиана


Да спасут нас небеса от непристойных догадок. Ну, а теперь Алексас! Теперь его будущее. Всеблагая Изида! Сделай так, чтобы он женился на колченогой. И чтобы она умерла, а он нашел сокровище еще почище. И так далее, пока наконец самая отъявленная дрянь не проводит его, хохоча и приплясывая, в могилу после того, как он станет стократ рогат. Добрая Изида, услышь мою молитву! Откажи мне в чем угодно, только не в этом. Прошу тебя, милосердная Изида!


Ирада


Аминь. Благосклонная богиня, внемли нашей мольбе. Обидно видеть порядочного мужчину, женатого на распутной бабе, но еще обиднее смотреть на прохвоста, которому не наставлены рога. А потому, милостивая Изида, воздай ему по заслугам хотя бы для соблюдения благопристойности.


Хармиана


Аминь.


Алексас


Смотри-ка! Если бы это зависело от них, они с радостью стали бы непотребными тварями, лишь бы украсить меня рогами.


Энобарб


Тсс! Тише вы! — Антоний.


Хармиана


Нет, — царица.


Входит Клеопатра.


Клеопатра


Вы видели Антония?


Энобарб


Нет, государыня.


Клеопатра


Он не был здесь?


Хармиана


Нет, госпожа.


Клеопатра


Он собирался нынче веселиться, —

И вдруг о Риме вспомнил. — Энобарб!


Энобарб


Что, государыня?


Клеопатра


Сыщи его

И приведи сюда. А где Алексас?


Алексас


Здесь, госпожа. — А вот и сам Антоний.


Входят Антоний, гонец и свита.


Клеопатра


И не взгляну. Идемте все отсюда.


Клеопатра, Энобарб,

Алексас, Ирада, Хармиана, прорицатель и слуги уходят.


Гонец


Тогда твоя жена пошла войною…7


Антоний


На моего родного брата?


Гонец


Да.

Они, однако, вскоре помирились,

Чтоб двинуться на Цезаря совместно,

Но в первом же бою разбил их Цезарь,

И оба из Италии бежали.


Антоний


Так. Худших нет вестей?


Гонец


Дурные вести

Нередко вестнику грозят бедой.


Антоний


Когда он их несет глупцу иль трусу.

Все говори. Что было — не изменишь.

Дороже лести мне любая правда,

Хотя бы даже в ней таилась смерть.


Гонец


Есть горькое известье. Лабиен8

С парфянским войском перешел Евфрат

И вторгся в Азию. Его знамена

Над Сирией, и над Лидийским царством,

И над Ионией победно реют,

В то время как…


Антоний


Чего ж осекся ты?

В то время как Антоний…


Гонец


О властитель!


Антоний


Чего стесняться? Не смягчай молвы.

Как в Риме называют Клеопатру,

Так и зови ее. Кори меня,

Как Фульвия корит. Перечисляй

Мои грехи с суровой прямотой,

Присущей лишь правдивости и гневу.

Потворство взращивает сорняки,

Пропалывает душу укоризна.

Ступай!


Гонец


Твоим веленьям подчиняюсь.

(Уходит.)

Антоний


Что сообщают нам из Сикиона9?


Первый слуга


Эй, кто из Сикиона? Где гонец?


Второй слуга


Он здесь и ждет приказа.


Антоний


Пусть войдет. —

Нет, крепкие египетские путы

Порвать пора, коль не безумец я. —


Входит второй гонец.


Ну, с чем ты? Говори!


Второй гонец


Твоя супруга, Фульвия, скончалась.


Антоний


Скончалась Фульвия? Где?


Второй гонец


В Сикионе.

(Подает письмо.)

Здесь о ее болезни ты прочтешь

И о других событиях важнейших.


Антоний


Ступай.


Второй гонец уходит.


Ушла великая душа.

И этого я сам желал. Как часто

Хотим вернуть мы то, что лишь недавно

С презрением отшвыривали прочь,

А то, что нынче нам приятно, вдруг

Перейти на страницу:

Похожие книги

Человек из оркестра
Человек из оркестра

«Лениздат» представляет книгу «Человек из оркестра. Блокадный дневник Льва Маргулиса». Это записки скрипача, принимавшего участие в первом легендарном исполнении Седьмой симфонии Д. Д. Шостаковича в блокадном Ленинграде. Время записей охватывает самые трагические месяцы жизни города: с июня 1941 года по январь 1943 года.В книге использованы уникальные материалы из городских архивов. Обширные комментарии А. Н. Крюкова, исследователя музыкального радиовещания в Ленинграде времен ВОВ и блокады, а также комментарии историка А. С. Романова, раскрывающие блокадные и военные реалии, позволяют глубже понять содержание дневника, узнать, что происходило во время блокады в городе и вокруг него. И дневник, и комментарии показывают, каким физическим и нравственным испытаниям подвергались жители блокадного города, открывают неизвестные ранее трагические страницы в жизни Большого симфонического оркестра Ленинградского Радиокомитета.На вклейке представлены фотографии и документы из личных и городских архивов. Читатели смогут увидеть также партитуру Седьмой симфонии, хранящуюся в нотной библиотеке Дома радио. Книга вышла в год семидесятилетия первого исполнения Седьмой симфонии в блокадном Ленинграде.Открывает книгу вступительное слово Юрия Темирканова.

Галина Муратова , Лев Михайлович Маргулис

Биографии и Мемуары / Драматургия / Драматургия / Проза / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Документальное / Пьесы