Антонио Сальери. Интриган? Завистник? Убийца?

Что же касается «бездарности» Сальери, то, как замечает доктор филологии И. З. Сурат, «это придумали пушкинисты — в тексте пьесы мы не находим тому подтверждений. Сальери ведомы и «восторг», и «вдохновенье», Моцарт любит его музыку и не сомневается в его одаренности».

Да и относительно трудолюбия Сальери, обычно противопоставляемого легкому гению Моцарта, это тоже придумали все те же пушкинисты. На самом деле, труд и вдохновение были знакомы Сальери. В равной мере они были знакомы и Пушкину. В этом смысле совершенно справедливо утверждение философа и публициста В. В. Розанова о том, что «нет искусства без ремесла и нет гения без прилежания».

А вот еще слова И. З. Сурат, с которыми трудно не согласиться:

«Как не состоят в противоречии труд и вдохновенье, так не состоят в противоречии и пресловутые «алгебра» с «гармонией» — во всяком случае, Сальери ведомо и то, и другое, как всякому художнику».

* * *

А. А. Белый пишет:

«Отождествлять литературный персонаж с его прототипом, Сальери пушкинского с Сальери, обладавшим плотью и кровью <…> неправомерно. Тем более, если «смотреть на историю взглядом Шекспира». В Яго, этом литературном аналоге Сальери, отразился взгляд Шекспира на гуманизм, его оборотную сторону».

Все правильно. С одной лишь разницей: великий Шекспир выражает свои идеи, используя вымышленный персонаж по имени Яго, а великий Пушкин, рассуждая о нравственности, возводит клевету на реально жившего человека.

Но, как оказывается, если очень захотеть, то и этому можно найти оправдание. Вот, например, как это делает А. А. Белый:

«Философия, приводящая к убийству Моцарта, не может быть правильной. Для читателя большую роль играет то, что образ Моцарта закреплен в его сознании на уровне самой горячей симпатии. Замена имени Моцарта в пьесе на какое-либо другое, нейтральное, сделало бы нравственную реакцию на убийство более рассудочной и холодной. А нужно, чтобы сердце было не в ладах с рассудком, реагировало быстрее и однозначнее. Делая Моцарта трагическим героем, Пушкин избирает путь внелогического нравственно-императивного воздействия на читателя».

Потрясающе! Заведомо ложное обвинение в убийстве оправдывается необходимостью нравственно-императивного воздействия на читателя…

* * *

Как только ни называли потом Сальери «с подачи» Александра Сергеевича…

А все дело в том, что народ преклоняется перед гением Пушкина. А Пушкин обожал Моцарта и заклеймил позором Сальери. В результате же создалась уникальная ситуация, когда высокое искусство вошло в противоречие с репутацией достойнейшего человека.

Великий Ф. И. Шаляпин, исполнявший роль Сальери в опере Н. А. Римского-Корскова писал:

«Я вообще не верю в одну спасительную силу таланта, без упорной работы. Выдохнется без нее самый большой талант, как заглохнет в пустыне родник, не пробивая себе дороги через пески. Не помню, кто сказал: «гений — это прилежание». Явная гипербола, конечно. Куда как прилежен был Сальери, ведь вот даже музыку он разъял, как труп, а «Реквием» все-таки написал не он, а Моцарт. Но в этой гиперболе есть большая правда. Я уверен, что Моцарт, казавшийся Сальери «гулякой праздным», в действительности был чрезвычайно прилежен в музыке и над своим гениальным даром много работал».

Как видим, опять сплошной повтор навязанных гением Пушкина стереотипов.

Повторим свой вопрос еще раз: имеет ли это хоть какое-нибудь отношение к реальной личности Антонио Сальери? И еще раз ответим: не имеет никакого отношения. Никакого от слова «абсолютно». А ведь Пушкин — это авторитет («наше все»), а с авторитетов спрос особый. Ведь люди «верят авторитетам, а также народной мудрости в виде пословиц или афоризмов». Ведь люди знают, что «своим умом всего не постичь, приходится доверяться другим».

Слова авторитетов многие поколения изучают в школах, и никому и в голову не придет, что «наше все» может заблуждаться, и именно так его заблуждение, основанное на нелепом слухе, приумножаясь в миллионах голов, постепенно превращается в общепризнанный факт, то есть в истину. И об эту стену разбиваются все (даже самые обоснованные) доводы…

К сожалению, об эту стену разбиваются даже доводы очень уважаемых людей. Их просто не замечают. Тем не менее, они есть, и некоторые из них хотелось бы привести:

Ю. М. Нагибин — писатель, сценарист, автор мемуаров:

«И не Сальери надо было завидовать Моцарту, скорее наоборот, оперы Сальери нравились венцам куда больше, чем «Волшебная флейта» или «Женитьба Фигаро»».

Е. И. Парнов — писатель и публицист: