Аполлон на миллион

– Слово «армия» можно привязать к ДТП на Бортиковской улице. Там в три утра был сбит тринадцатилетний подросток, он ехал на велосипеде.

– Паренек ночью поехал кататься? – удивилась я.

– Двадцать восьмое апреля того года выдалось теплым, – уже миролюбиво продолжала Луиза. – Подробностей пока не знаю, только наткнулась на это дело.

– А при чем тут армия? – удивилась я.

– Ребенок погиб около магазина «Армия красок», – объяснила Басова. – Водила влетел в витрину, а внутри ее висела табличка с наименованием, небольшая рекламка. По мнению следствия, она во время удара каким-то образом прикрепилась к автомобилю, и преступник с ней уехал. Ну, это так, мелкий штришок.

– Вот тебе зацепка: серия ограблений обменных пунктов, два преступника, – сказала я. – Одного звали Андрей, на бицепсе у него татушка в виде лебедя. Поиском грабителей занимался следователь Владимир. Был свидетель, шестилетняя девочка Олеся Травникова. Одной из жертв стала ее мать, Роза Ильинична. Можешь поискать информацию о грабителях, их осудили и отправили отбывать наказание.

– Угу, – буркнула Олеся и отсоединилась.

Телефон мгновенно затрезвонил.

– Дашунечка, – засюсюкала Эвелина, – как наши делишки?

Трубка издала тихий звук, я взглянула на экран.

– Лина, можно, мы поговорим через пять минут? У меня вторая линия… Да, Феликс, привет.

– Привет, привет, – отозвался профессор. – Ты где?

– Неподалеку от Смоленской площади, – отрапортовала я. – Звонила тебе только что, но сработал автоответчик.

– В тоннеле ехал, – пояснил Маневин. – У меня большой перерыв, слушатели направились с Витей в музей.

– Подкинул великовозрастных студентов своему аспиранту и рад? – засмеялась я.

– Устал немного, – признался Феликс, – контингент не совсем тот, на который я рассчитывал. Ждал подготовленных людей, преподавателей, а прибыли не пойми кто. Из Караваева две дамы из бухгалтерии вуза прикатили. Зачем им лекции по антропологии? Одна сегодня спросила: «Вы мне точно скажите: я от обезьяны родилась или нет?»

– Здорово! – восхитилась я. – И что ты ответил?

– Сказал, что ее родители определенно были хомо сапиенс, – вздохнул Маневин. – А слушательница обиделась: «Они не торговали на рынке, имели приличные профессии».

– Странная реакция, – удивилась я.

– Сам растерялся, – признался Маневин. – Хорошо, что вторая бухгалтерша объяснила: в Караваеве открыт магазин «Хомо Сапин», который продает обувь. Сапин фамилия владельца. Подозреваю, что работники провинциальных вузов решили использовать семинар по антропологии, чтобы скататься за счет своих институтов в Москву. Я начал было с ними как с профессионалами беседовать и понял: нет даже базовых знаний. Давай посидим в кафейне в отеле «Рококо», – предложил Феликс, – он на углу…

– Знаю, где расположена гостиница, – перебила я его, вылезая из машины. – Пойду пешком, доберусь за пять минут.

– Я займу столик, – пообещал Феликс.

Я прибавила шаг.

– Рассчитываешь очутиться на месте раньше меня?

И услышала в ответ:

– Уже вошел в зал.

* * *

– На свой страх и риск я заказал тебе миндальное пирожное и латте, – улыбнулся Феликс, когда я, запыхавшись от быстрой ходьбы, плюхнулась на стул. – Если не по вкусу выбрал, можешь вылить кофе мне за шиворот, а пирожные я сам съем.

– И станешь похож на собаку Мафи, которая от бесконечного обжорства обогнала по объемам мопсов и даже Афину, – парировала я. – Выкладывай скорей новость.

Феликс протянул руку к блюду с пирожными.

– Знаешь, в египетских гробницах находили сладости из миндаля…

У меня екнуло сердце.

– Что случилось?

– Только не нервничай, – попросил Маневин.

Не знаю, как у вас, а у меня, если человек просит соблюдать спокойствие, сразу начинается приступ истерики.

– Что с Машей?

– С Машей? – заморгал Маневин. – А что с ней?

Мне стало холодно, я вытащила телефон. На пятнадцатом гудке меня охватила паника, но тут, слава богу, девочка сказала:

– Алле.

– Манюня! – обрадовалась я. – Как дела? Все хорошо?

– Супер.

– Ты от меня ничего не скрываешь?

– Нет.

– Совсем?

– Да.

– А почему так странно разговариваешь?

– Все ок.

– Что случилось? Немедленно рассказывай! – потребовала я.

– Да все отлично.

– Нет, нет, – задергалась я, – обычно ты веселая, а сейчас грустная.

– Муся, – зашипела Манюня, – я зашиваю кошке живот, медсестра трубку около моего уха держит.

– Значит, все в порядке, – выдохнула я, – ты работаешь.

– Да.

– Передай привет кошке, – сказала я, – желаю ей скорейшего выздоровления.

– Как только выйдет из наркоза, так сразу, – пообещала Маша.

Я положила мобильный на стол и с облегчением вздохнула.

– Манюня возится с несчастной больной киской. Фу…

– А чего ты задергалась? – удивился Феликс. – Сказал же: все прекрасно.

– Нет, ты произнес: «Не нервничай», – заспорила я.

– Это одно и то же, – улыбнулся Феликс.