Aprositus (Ненайденный)

Их деревушка состояла из восьми десятков пещер, окружавших плато полумесяцем, и многочисленных хижин, разбросанных по всей долине, сложенных из разно размерных валунов и черных камней, стоявших где скопом, где по отдельности, с крышей из сосновых веток и входом, задёрнутым козьими шкурами. Перед каждой хижиной виднелся очаг и небольшая вязанка дров.

Их племя жило мирно, почти как все племена-соседи и старец Гуаньяменье не уставал возносить благодарные молитвы Богу за то, что Он берёг их племя от бед и разорений.

Вернувшись в деревню, Ико увидела странную картину. К колючему дереву, растущему у Сухого ущелья на входе в деревню, были привязаны два человека. Этих людей она не знала и никогда раньше не видела. У них были странные лица: округлые и розовые, словно у поросят, которых разводили племена на юге острова. Ещё более необычными были шкуры, в которые они были одеты. Это были даже не шкуры, а какие-то неудобные непрочные обвёртки, которые не согласился бы одеть ни один мужчина их племени, до того плотно они прилегали к телу и, наверное, стесняли движения. Вместо завязывающихся кожаных чуней на ногах у связанных были громоздкие странного вида наросты. Неужели в них было можно ходить?

Оба пленника были рослыми, почти такими же, как мужчины её племени, только один был худым и показался Ико слабым, а другой был очень толстым: такие большие круглые животы Ико в своём племени видела только у беременных женщин. Так она их для себя и назвала – Худой и Беременный.

Худой вертел головой по сторонам, пытаясь разглядеть, что происходило вокруг. Он был безбородым и коротковолосым: волосы не закрывали ему даже лба и ушей. У него были смышлёные глаза и тонкие улыбчивые губы. На его лице Ико не видела страха, а видела любопытство. Худой что-то постоянно говорил, то обращаясь к своему соседу, то к жителям деревни, сгрудившихся толпой вокруг незнакомцев. Он говорил на непонятном птичьем языке, от которого соплеменники Ико начинали переглядываться и хохотать. Жители её деревни очень редко встречали чужаков.

Толстяк был рыжим и вихрастым. У него было круглое лицо и зоркие глаза. Он сидел, опустив голову и тяжело дыша, изредка бросая по сторонам короткие взгляды. Его ладонь была прижата к плечу. Под ней Ико заметила красное пятно.

– Он ранен! – воскликнула Ико, с удивлением посмотрела на стоявших вокруг соплеменников. Неужели никто не додумался наложить ему повязку?! – У него течёт кровь!

Увидев озадаченные лица, Ико поняла, что никто и не пытался помочь раненому пленнику. Прежде чем кто-либо успел что-то сказать, она присела на корточки перед Беременным и посмотрела ему в лицо. Толстяк поднял на неё свои голубые, как небо, глаза и вопросительно её разглядывал. Чтобы успокоить пленника, Ико осторожно прикоснулась к его руке. Пленник ждал. Они отвела окровавленную кисть от плеча и осмотрела её. Убедившись, что она невредима, Ико оглядела плечо. Увидеть рану мешала намокшая от крови одежда. Одним движением руки она выхватила из-за пояса свой нож. Пленник вздрогнул и попытался защититься, но, будучи связанным, сделать ничего не мог. В его глазах мелькнуло удивление, но никак не страх. «Видимо, он тоже воин», – подумала Ико. Тем же неуловимым движением она срезала мешавшую ей одежду. Под слоем запёкшейся крови показался узкий неглубокий порез, оставленный гуанчским каменным ножом. «Его ранил кто-то из наших мужчин», – догадалась Ико.

– Принесите драконового сока! – крикнула она через плечо. За её спиной раздался топот ног: кто-то, повиновавшись воле дочери вождя, побежал в свою пещеру за целительным соком драконового дерева, который жители острова использовали для врачевания.

Драконовые деревья были растениями с толстым круглым стволом, с устремленными вверх ветвями, каждая из которых заканчивалась шапкой длинных узких мясистых листьев. В отличие от обычных деревьев, на дереве-драконе листья вдоль веток не росли. Драконовым дерево называли потому, что, подобно головам дракона, каждая ветка давала начало пяти новым, каждая из которых затем делилась ещё на пять веток, и так далее. Старые деревья вырастали очень большими, высотой в десять человек, стволы у них были широкие и шишковатые, а ветви сухие и скрюченные. Молодые деревца были невысокими, с гладкой серой корой – цвета серых туч в дождливые дни, когда тучи ещё только собираются, не успевая потемнеть, накапливают влагу и дают Ико время спокойно увести стадо с пастбища. Драконовые деревья были живыми: в их жилах тёк сок красного цвета. Каждый раз, когда кто-нибудь ранил кору, из открытой раны начинала течь тягучая красная кровь. Девушки в деревне собирали драконовый сок в прозрачные козьи пузыри или в большие витиеватые ракушки. Было замечено, что смазанные драконовой кровью раны заживали быстро и не оставляли следа.

Беременный пленник во все глаза следил за Ико. Когда она обмазала порез тягучей красной жидкостью, он попытался её понюхать. Нос его сморщился, но Ико взглядом успокоила его и стала заматывать руку куском принесенной вместе с соком кожи.