Архив потерянных детей

Мы возвращаемся к изучению карты. Муж говорит, что хочет на пару дней задержаться в Оклахоме, потому что там кладбище апачей. Говорит, что давно мечтал посетить это место и это было одной из главных причин, почему он отправился в эту поездку. Я же, хотя бы и вопреки его желанию, хочу ехать через Техас. С того места, где я сижу, наваливаясь на стол, Техас щедро расстилается передо мной во всей своей огромности. Я скольжу кончиком указательного пальца по автостраде. Я проезжаю местечки с названиями Хоп, Плезант, Коммерс, затем сворачиваю на Мерит, потом южнее на Фейт и дальше до Поэтри – к моему изумлению, такой городок и правда существует в штате Техас. Девочка сообщает, что желает вернуться в Мемфис. Мальчик говорит, неважно куда, лишь бы ему побыстрее принесли его гамбургер. Первыми прибывают напитки, и мы молча потягиваем лимонад, слушая женщину за другим столиком. Она разглагольствует громко и замедленно, обращаясь не то к своему малютке, не то к пространству, по поводу скидок в местном супермаркете, не прекращая поставлять ему в рот одну за одной соломины картофеля фри, обмакнутые сначала в кетчуп, потом в майонез. Малютка отвечает на ее речи бессмысленным бурчанием и взвизгами. Бананы по девяносто девять центов за фунт. Малютка пронзительно взвизгивает. А взять молоко по семьдесят пять центов за картонку. Малютка утробно рычит. Потом она переводит взгляд на нас и сообщает ему, что иностранцев этих нынче развелось прям на каждом шагу, и чем дальше, тем больше, ну так она и не против, ну и пускай себе, лишь бы не бузили. Она вручает малютке очередную соломину, так щедро сдобренную кетчупно-майонезной смесью, что ее кончик печально клонится вниз, как импотентный орган.

Мы все дружно оборачиваемся, когда в кафе заходят новые посетители: папа, мама и младенец в прогулочной коляске. Их внешность более или менее непримечательна, выделяется разве что младенец – своими неимоверными размерами. Может даже, он неестественно огромен. Не верится, что с такими габаритами можно быть младенцем. Но если судить по его неоформившимся чертам, почти полному отсутствию волос на головке и отрывочным, почти пиксельным движениям, это, безусловно, младенец. Малютка на высоком стульчике приходит в ажитацию и, взмахивая картофельной соломиной, выкрикивает:

Беби!

Нет-нет, какой же это беби, говорит ему мамаша, подкрепляя свое «нет-нет» решительными взмахами новой соломинки.

Беби! – капризничает малютка.

Что ты, что ты, никакой он не беби, моймусичек, нет, нет и нет. Он просто громадина. Страшенная громадина. Все равно как те помидоры, помнишь, мы видели в супермаркете. Небожеские помидоры.

Ее ни разу не волнует, что она слишком орет и ее голос разносится по всему кафе, так что ее слышат и собственный малютка, и мы, и, разумеется, это семейство более или менее непримечательного вида; они тоже принимают к сведению ее мнение, к которому на самом деле склоняемся и мы, разве что не осмеливаемся высказать его даже шепотом. Наконец нам приносят гамбургеры, я тут же пробую на своей картошке фри подсмотренный рецепт, окуная ее в майонез и в кетчуп, и нахожу, что это очень даже неплохо.

Когда мы расплачиваемся за еду, наш план уже утвержден. Из Босуэлла мы берем курс на городок под названием Джеронимо, просто посмотреть, что там и как и почему у города такое название. Затем двинемся в город Лотон, это всего в нескольких милях от кладбища, где похоронен Джеронимо, хотя есть множество разнообразных теорий, что тело Джеронимо выкрали и где-то перезахоронили члены некоего тайного общества из Йельского университета. Муж месяцы напролет планировал посещение этого кладбища. И ехать туда всего ничего – каких-то четыре часа, и мы в Лотоне, так что по пути туда можно сделать несколько остановок, заночевать в Лотоне, а наутро посетить кладбище.

АРХИВ

Одна моя подруга-тамилка, она родом из Талсы, предостерегала меня: заехать в глубь Оклахомы – все равно что заснуть и провалиться в фантасмагорические дебри чьего-то больного подсознания.

На подъезде к Тишоминго, в южной части Оклахомы, мы замечаем рекламный щит, и мальчик громко зачитывает:

«Впереди пруд и пляж! Масса удовольствия гарантирована!»

Дети настаивают, и мы соглашаемся сделать привал и искупаться. Перед небольшим искусственным озерцом выстроились несколько машин, размеры парковочного пространства больше размеров самого озера. Муж достает свою звукозаписывающую аппаратуру, а мы – кое-какие нужные вещи. На берегу мы расстилаем два полотенца, дети скидывают одежду и в трусиках бегут в воду. У берега довольно мелко, и можно без риска отпустить детей поплескаться, так что я усаживаюсь на полотенце и приглядываю за ними с берега, иногда отвлекаясь на других отдыхающих.