Архивариус (СИ)

Что-то у нас сплошные праздники: я прямо с бала на бал попал.

- А подарок? У меня ж нет ничего, - я неспешно снял халат и пристроил его на спинку стула.

- Ни у кого нет, мы деньгами скидываемся, так что ты можешь свою долю добавить в конверт к остальной сумме.

Мне это вполне подходило.

Примечание к части Попалась мне вот такая интересная запись, думаю, Никита тоже в ворохе архивных бумаг мог бы такое найти. По тексту оно мне вроде ни к чему, но не могла не поделиться))

1928 год. Замена буржуазных названий кулинарных блюд на пролетарские:

http://s003.radikal.ru/i202/1408/ec/06497384c1fb.jpg

http://s014.radikal.ru/i327/1408/c2/fcace4b4d833.jpg

Яблочные блины http://i004.radikal.ru/1408/46/a8e3e5a48cb7.jpg

Глава 11

На праздничный стол это однозначно не тянуло, особенно после маменькиного: Руслан сварил борщ, а на второе – макароны с котлетами, была, правда, нарезка из колбасы, сала и сыра, ну и горы свежих овощей. Для обеда более чем достаточно, а вот для обеда, на котором непрерывно льется вино, домашнее, сухое, пьющееся словно вода, закуски маловато. Вроде вино не крепкое, а выпил пару-тройку стаканов, и в мозгах уже легкая расслабленность. Даже утренний поцелуй Ярослава, который я фантомно постоянно ощущал на губах, наконец-то начал выветриваться.

На десерт Руслан притащил огромный, килограммов в десять, арбуз. Стоило ему воткнуть нож, как по полосатому боку арбуза зазмеилась трещина. Руслан нарезал его огромными кусками, сразу раскладывая по тарелкам. Я смотрел на свой кусок и не представлял, как же мне его есть: дома мама всегда срезала корку, мякоть освобождала от косточек и нарезала на небольшие кусочки, которые очень удобно было накалывать вилкой. С такой операцией я бы справился и сам, но все как ни в чем не бывало откусывали сочную мякоть прямо от куска, и мне не хотелось, словно я какая-то принцесска, разрезать свой кусок на маленькие и есть их вилкой. Если все могли так есть, то и я смогу. Я откусил розовую хрустящую мякоть, и сладкий сок сразу же потек по рукам, мне пришлось незаметно слизнуть его с запястий, чтобы не изгваздаться по самые локти. Каждый раз, когда я кусал арбуз, сок бежал по рукам, и я его незаметно слизывал, чувствуя страшную неловкость от своего поведения, маман так вообще бы кондрашка хватила, если бы она меня сейчас увидела.

Я так увлекся, что перестал следить за остальными, да и как тут уследишь – у меня сок убегает, и, услышав резкий тон Ярослава, сидевшего напротив, с удивлением поднял на него глаза.

- Я все понимаю, ребята, но у нас на территории чужие! Кто сейчас дежурит?

Думаю, он и так прекрасно знал, кто дежурит, но Максим тут же подскочил:

- Уже иду к мониторам, Ярослав Игоревич. Глеб?

- Я наружу, - ответил Глеб, вставая и направляясь к раковине мыть руки.

Они ушли, я тоже уже хотел побыстрее вернуться в свою комнату.

- Извини, Руслан, что так получилось, - повинился Ярослав. – Я хотел отправить сегодня строителей пораньше, но их главный сказал, что они уже заканчивают и сдают бассейн, так что сам понимаешь…

- Дык, нет проблем, Ярослав Игоревич! - заверил Руслан. - Поверьте, ребята не в обиде, мы на вас тут разве что не молимся.

Сидящий за торцом стола Рен тихо фыркнул. Руслан тут же глянул на него:

- Ты тоже не рассиживайся, племянничек, давай посуду собирай, нужно помыть и готовить ужин.

Я пошел мыть руки, Ярослав тоже встал.

- Руслан, еще раз с днем рождения, всего хорошего тебе, - сказал я уже от двери.

- Спасибо, Никита. Сегодня ужин попозже будет.

- Сомневаюсь, что в меня влезет еще хоть кусочек, - я похлопал себя по животу.

- А ты не сомневайся, - засмеялся подошедший Ярослав и, положив мне руку на плечи, вывел из комнаты. – Пойду работу проверю, сколько им там осталось…

Даже будучи навеселе, я почувствовал себя неловко, возможно, из-за утреннего инцидента, потому что в принципе я допускал мысль, что друзья могут обниматься по пьяни, но все равно, поведя плечами, освободился от руки Яра.

- Я тебе неприятен? – спросил вдруг Ярослав.

И как тут ответишь? Сказать – неприятен, – обидишь, да и неправда это, сказать – приятен, – неправильно поймет, да и кто вообще такое говорит мужику? Я пожал плечами, пусть сам толкует, как хочет.

У себя в комнате я, скинув обувь, просто упал на постель и мгновенно заснул, проснулся через пару часов – вино и арбуз просились наружу. Бабушка всегда говорила, что нельзя спать на закате солнца, иначе будешь себя плохо чувствовать. Было семь вечера, и солнце еще не село, хотя уже спускались сумерки, и я побрел в ванную, чувствуя, что мог бы проспать до утра. Сделав свои дела и умывшись холодной водой, я вспомнил про подарок Рурсусу и, сунув его в карман, решил проверить архив.

К моему бескрайнему удивлению, в библиотеке обнаружился Флорентий, вальяжно развалившийся в кресле, без хорька, но зато медитирующий на наполовину опорожненную полуторалитровую бутылку вина, явно стащенную у Руслана.

- Что ты тут делаешь? – возмутился я такой бесцеремонности в святом для меня месте.

- А, - поднял на меня покрасневшие глаза Рен, - явился!