Аспекты

«Приветствую милорда корона.

Примите мои запоздалые поздравления относительно Ваших трудов по внесению поправок в конституцию Лескории. Как Вам наверняка известно, конституционные вопросы представляют для меня особый интерес, и мне хотелось бы обсудить предлагаемые поправки в более неофициальной атмосфере, при личной встрече за пределами парламента.

Позвольте представить Вам, милорд корон, подательницу сего послания, досточтимую Фиалинту, гранд-капитана приставов, и, пользуясь случаем, пригласить Вас отужинать вместе с нами в удобный для Вас день. Будьте любезны, передайте Ваш ответ с Фиалинтой или же свяжитесь со мной по моему домашнему либо служебному адресу.

[гербовая печать верховного судьи]

Каббельс

ВерховныйсудьяЛескории»

А вот это уже формальное приглашение, строго по этикету. Разумеется, Варису интересно обсудить конституцию с Каббельсом, особенно принимая во внимание дату письма. О болезни Извора в нем не упоминалось. Что и следовало ожидать.

Кстати, любопытно, что собой представляет гранд-капитан приставов?

Было здесь и еще одно официальное послание – большой конверт с гравированным изображением непонятного механизма над неразборчивым вензелем.

Письмо оказалось от какого-то Организационного Выставочного комитета с просьбой принять участие в обсуждении грядущей международной выставки-ярмарки в Лескории. Составители послания явно пытались соблюсти все нормы эпистолярного этикета, поэтому витиеватое изложение просьбы занимало очень много места и включало в себя невероятное количество восхвалений, обращенных к адресату и способных смутить даже особу королевской крови. Письмо было отправлено перед праздниками.

С остальной корреспонденцией – еженедельными изданиями, счетами за электричество и воду, просьбой об оплате услуг ателье «Айвори и Айвори», а также с письмами от друзей Извора Варис решил разобраться позже.

Он прошел на кухню. В холодильном шкафу обнаружились блинчики, ростбиф, жареная курица и несколько бутылок темного эля. Варис взял бутылку и несколько ломтиков ростбифа, переоделся в пижаму, уселся на кровать и погрузился в чтение еженедельного журнала «Торгово-промышленный вестник».

Статья о строительстве новой ветки железнопутейного сообщения снова напомнила ему о Лумивесте. Он заворочался, ему стало по-настоящему больно за нее.

Такое случилось с ним в усадьбе Странжа и раньше, шесть лет тому назад, на празднике Летнего Солнцестояния. Ее звали Кокиль де Нив. Она приехала в усадьбу со своим кузеном, негоциантом. Их семья занималась торговым мореплаванием.

Она, уроженка Алинсеи, была на удивление светлокожей, гораздо бледнее, чем жители мест, удаленных от побережья. Мягкие золотистые волосы, а глаза синие, как изразцовая плитка на кухне у Извора. Аромат ее духов был пряным, горько-смолистым, экзотическим.

С собой она привезла игру «Каравелла», про торговые морские пути и пиратов. Варис со Странжем научили ее играть в «Королевство». Играла она яростно, с неистовой радостью топила бумажные кораблики и отрубала головы деревянным фигуркам вельмож.

Поэтому Варис очень удивился, когда оказалось, что ночами она тиха, нежна и необычайно ласкова. Они беседовали шепотом. Он до сих пор помнил эти разговоры. И все остальное.

А еще он помнил, как после этого встретился с Агатой, боясь, что необратимо разрушил тонкую связь между ними. Выражение ее лица все еще стояло у него перед глазами: смесь удивления, усмешки и радости примирения с жестокой реальностью, в которой существовала Агата.

С Кокиль они больше не встречались. Потом ему рассказывали, что у нее своя торговая флотилия.

Где хранятся воспоминания? Естествоиспытатели утверждают, что их хранит мозг. Если поврежден мозг, то повреждены и воспоминания. Но как они существуют в этом сгустке вещества? Ноги сами помнят, как ходить, рука помнит, как держать ручку или клинок, но где прячутся воспоминания о летней ночи, о шелесте занавесок под прохладным ветерком, о горьких смолистых ароматах, о тепле кожи под рукой?

Их не отыщет ни скальпель естествоиспытателя, ни прикосновение пальцев. Говорят, что давным-давно, в год Великого Голода, когда люди, глядя друг на друга, видели только мясо на костях, некоторые специально пожирали мозги умерших мудрецов в надежде сохранить их знания, поглотить их мудрость и тем самым решить все проблемы.