Аспекты

– Да, действительно, – внезапно оживившись, сказал Каббельс. – Кстати, деятельность мусорщиков касалась и духовных сфер. Вы когда-нибудь видели мерцалины – огоньки, которые появляются в тумане на болотах или над мусорными ямами? Считалось, что эти огни – духи мертвых, и мусорщики с ними боролись, защищали селян. На эту должность избирали людей с самой безупречной репутацией, многие были лучше сельских старост.

Беседа стала непринужденной, и Варис, понимая, что внесет в нее напряжение, резко сменил тему:

– В вашем письме вы упомянули конституционные реформы. У вас есть какие-то конкретные предложения?

Каббельс посерьезнел, но ответил беспечным тоном:

– Как мне известно, милорд, именно вы убедили парламент принять закон о приведении деятельности чародеев в соответствие с нормами права.

– Я досконально изучил законопроект и, сочтя его приемлемым, проголосовал за него. Один-единственный голос никогда не перевесит мнение голосующего большинства.

– Тем не менее один-единственный человек может приложить к этому свои усилия.

– Вы же видели, господин верховный судья, как проходит голосование в парламенте. – Пригубив виски, Варис продолжил: – Как я понимаю, у вас есть определенное мнение о конституционных реформах.

– Да, – сказал Каббельс, подавшись вперед. – В Алинсее учреждено так называемое Бюро Урегулирования. С вашего позволения… – Он встал и подошел к книжному шкафу.

– Я читал трактат магистра Мише, – сказал Варис, – а два года назад мне посчастливилось лично побеседовать с самим магистром. По-моему, многие его идеи, при надлежащем контроле, можно воплотить на благо общества.

Протянув руку к томику на полке, Каббельс замер.

– Два года назад…

– Maitre Coron connaitre-le d’Alinsetre? – спросила Фиалинта, даже не пытаясь произносить слова на алинсейский манер; судя по всему, она, как и сам Варис, лучше читала, чем говорила на алинсетре.

– Nessu bon, Grand-Capitain.

– Да-да, разумеется, – опомнился Каббельс. – Наверняка это была очень интересная беседа. Но какой контроль вы имеете в виду, милорд?

– К сожалению, мы с магистром Мише этого не обсуждали. А вам, досточтимый Каббельс, я, во-первых, скажу, что не вижу ничего плохого в Resoleurs – то есть в сопоставителях, «исследователях доказательств», как называет их магистр Мише. Применение результатов естествоиспытаний к методам поимки преступников – логическое развитие естествознания. Пятьдесят лет назад никто даже и представить не мог, что отпечатки пальцев так же уникальны, как индивидуальная аура lucate varus.

– А по силе воздействия такой подход превозмогает волшебство, потому что не требует применения чар, – заинтересованно добавил Каббельс. – Или вы возражаете против такой трактовки?

– Нет, у меня нет никаких оснований возражать, – негромко произнес Варис. – Я считаю, что, исходя из положений трактата Мише, необходимо четко определить границы деятельности сопоставителей. По-моему, алинсейцы этого не придерживаются, в частности когда поручают сотрудникам тайные задания и пользуются услугами тех, кого Мише называет agents provocateurs.

– Тут я с вами соглашусь, – кивнул Каббельс. – По-моему, Мише слишком надеется на помощь воров при поимке воров. Мы должны применять иные, более высокие стандарты.

– Безусловно, – сказал Варис, все больше и больше уясняя для себя характер юстициара.

– А вот касательно провокационных действий, – с жаром продолжил Каббельс, – вы же согласитесь, что чиновник-взяточник или скупщик краденого нечист на руку независимо от того, исходит соблазнительное предложение от преступника или от пристава? Не лучше ли нам самим проводить проверку и выявлять тех, кто ее не пройдет?

– Да, резонно, – сказал Варис.

Сейчас он уже понимал, что не стоит напоминать о бесполезности таких резонов в реальной жизни. Было бы хорошо, если бы чиновники не соблазнялись взятками, так же хорошо, как если бы солдаты были пуленепробиваемыми, а моряки не тонули в воде.

Каббельс понимал право как нечто четко определенное; для него существовали только те, кто применяет законы, и те, к кому эти законы применяют в наказание.

Поскольку беседа все еще оставалась дружеской, Варис решился на более рискованный вопрос.

– Капитан Фиалинта, недавно я прочитал в новостях о капитане приставов в Синепорте, которого якобы уличили в причастности к деятельности контрабандистов. К сожалению, я так и не узнал, чем закончилось дело.

– Капитана Стейва приговорили к казни через повешение вместе с одним из его приставов и двумя гражданскими лицами – секретарем и заказчиком контрабанды. Казнь привели в исполнение, – отчеканила Фиалинта. – Остальные контрабандисты были гражданами Алинсеи или лицами без определенного места жительства. На них наложили штраф. Еще три гражданина Лескории были заклеймены тавром, и суд Адмиралтейства запретил им вход в лескорийские порты.