Аспекты

Молодой человек замер, когда она прошествовала мимо, но дождался, пока она сядет, и учтиво приблизился к столу.

– В чем дело, Гравен?

– Я… обнаружил, что…

– Что? – резко спросила она, но не стала продолжать; даже если Алекта права, нет нужды поднимать его на смех перед всеми в зале.

Лумивеста очень надеялась, что нужды нет.

– …что я плохо осведомлен.

Она огляделась. В зале было шумно, рядом с ней никто не сидел. Можно было поговорить, не опасаясь, что их услышат. Главное – разговаривать спокойно, не на повышенных тонах. Лумивеста поманила его поближе.

– Вы решили, что есть кто-то еще. Это правда. И это все, что вы имеете право знать.

– Я думаю, что имею право на большее, – сказал он, но не очень громко.

Он не требовал ответа, а просто произнес первое, что пришло ему в голову.

– В таком случае подумайте еще, – обронила она. – И не смейте заводить разговор, пока я сама не сочту нужным его завести.

– Миледи…

Она отвернулась. Получилось до ужаса легко.

Гравен отошел и сел на свое место.

Подали первую перемену блюд – рыбный суп. Сильверн так и не появился. Лумивеста следила за стрелками больших напольных часов у стены и ровно через две минимы сказала:

– Что ж, начнем. Надеюсь, к нам придут припозднившиеся друзья.

Когда суповые тарелки убрали со стола, в залу вошел Сильверн. Воцарилась абсолютная тишина. На подносе задребезжала тарелка, и ее тут же придержала чья-то рука.

На палионе было длинное черное одеяние с серебряной вышивкой на груди; тяжелые складки, ниспадавшие до самого пола, перехватывал широкий пояс красной кожи с чеканными стальными бляхами.

На стене за спиной Сильверна висел портрет седовласого человека у стола с расстеленной картой. На человеке было то же самое одеяние, только у пояса висел длинный кинжал, а на лице застыло неприятное выражение.

– Извините за опоздание…

Алекта захохотала. Смех никто не подхватил.

Собравшись с мыслями, Лумивеста сказала:

– Вы наш гость, вашей вины ни в чем нет. Вас ждет место за нашим столом. Мы рады, что вы с нами. А теперь оглянитесь… – Она указала на портрет.

Сильверн обернулся.

– А, понятно, – сказал он. – Оказывается, я призрак на банкете.

Он рассмеялся. Следом захохотали и остальные. Напряжение рассеялось. Палион сел за стол, и ужин продолжился.

Подали жареные колбаски с яблоками и местным темным пивом. Их вкус был нежнее обычного. Наверное, подумала Лумивеста, повара решили испробовать новый рецепт, а из-за этого на кухне и случился пожар. Ничего страшного не произошло, а вот нововведения в нашем захолустье и правда не помешают.

Она повернулась к Сильверну, который с интересом разглядывал портрет.

– Вы, наверное, не спрашиваете из вежливости, – сказала она. – Это мой прапрадед, первый корон нашего рода. Титул он получил с помощью кинжала на поясе. Странно, что Рапирс не снабдил вас клинком.

– Он-то снабдил, – негромко ответил Сильверн. – Но арматьеры не пользуются чужим оружием, разве что в самых исключительных случаях.

– По слухам, художник чрезвычайно польстил моему предку. По всему, у него был очень вздорный нрав, но это мы с вами обсудим в другой раз. А сейчас давайте выпьем за приятную компанию и за дорогих гостей.

– С удовольствием. – Сильверн поднял бокал. – Это ваше местное пиво?

– Да, мы сами варим. Год выдался очень удачным. Может быть, мы даже протянем в усадьбу магнографные провода. Если сумеем себя обезопасить… но об этом позже.

– Да, конечно. – Он поглядел на свое одеяние. – На меня трудно подобрать одежду. Вас это не смущает?

– Нет. Рапирс решил пошутить. Он меня об этом предупредил, но я не обратила внимания.

Лумивеста пригубила пиво; действительно, очень хорошее. Она уже и так выпила больше чем достаточно, и, наверное, поэтому хотелось еще.

– У меня есть два шута, в старинном смысле этого слова, хотя погремушкой-таделиксом не потрясает ни один, ни другой, – продолжила она, не в силах остановиться. – Они все время напоминают мне, что смех – лучшее лекарство для неудобной правды. Рапирс предпочитает всем понятные шутки, а вот мой второй шут…

– Вы имеете в виду досточтимую Алекту?

– Вы с ней знакомы?

– Нет, просто уже наслышан. – Сильверн понизил голос. – Знаете, обычно говорят, что повелителя должны бояться, а его помощника – любить или наоборот… А у вас… Надеюсь, вы всем довольны, потому что вы это заслужили.

«Как он стал таким добрым, таким терпеливым, таким спокойным?» – подумала Лумивеста. Варис тоже был терпеливым – Шиара не даст соврать, – но в нем чувствовалось напряжение, какая-то ярость, засевшая глубоко в костях. Лумивеста сделала еще глоток и рассеянно поболтала пиво в бокале, как злобный старый корон из легенд Среднецарствия.

Так Варис называл отца.

На десерт подали теплый ягодный пирог с густыми сливками, легкое пшеничное пиво, чтобы мало не показалось, и чай, для тех, кто знал свою норму. Лумивеста выпила стаканчик пива – в честь короната – и перешла на чай.

Слуги убрали посуду, сдвинули столы к стенам, освобождая место в зале. Стулья составили кружком, а по полу разложили подушки. Принесли гитары.