Аспекты

В уголке залы собрались люди и настойчиво уговаривали кого-то. Присмотревшись, Лумивеста увидела, кто стоит в центре толпы.

– Алекта, вы так рано нас покидаете? – спросила Лумивеста.

– Пытаюсь, но меня не отпускают, – сказала она.

– Всего одну песню, – попросил кто-то. – Ну пожалуйста. А потом пойдете спать.

– Мне бы очень хотелось услышать, как вы поете, – сказал Сильверн.

– У вас очень хороший голос, палион. Вам следует выступить первым, по праву гостя. Интересно, что вы нам споете? Или расскажете историю? Тогда я останусь. – Она окинула взглядом остальных. – Да-да, а потом и я спою.

– Я не лучший рассказчик, – вздохнул Сильверн. – Вот у моего отца отлично получалось. Что ж, в его честь я попробую рассказать вам историю…

– Пандектскую? – уточнила Алекта, негромко, но перекрывая шум голосов в зале.

– Пандектскую версию одной известной истории, – сказал Сильверн.

Все одобрительно загудели. Конечно же, подумал Сильверн, их предки дали отпор кверкам; западины всегда сочувствовали пандектам, которые, не устояв, так много потеряли.

Он хорошо знал это сочувствие.

Поэтому он начал историю, которую когда-то рассказывал отец на зеленой лужайке перед университетом; шестилетний Сильверн, притулившись к отцовскому плечу, смотрел на студентов, которые сидели кружком на траве, и никак не мог понять, почему они внимают отцу, как зачарованные, когда повсюду столько всего интересного.

– Давным-давно, когда люди, рассеянные по всей земле, жили далеко друг от друга, а небо было ближе, – начал он, – Богиня в аспекте Шиары, покровительницы семян и урожая, решила пожить как равная среди простых смертных – так она делала и тогда, так она делает и сейчас. В тот раз, не знаю уж почему, Она мне не сообщила… – по зале пролетели смешки, – так вот, Она выбрала себе в спутники не Палиона, как обычно, а Длань, спутника Эвани, изобретателя и искусника. Вот только Богиня почему-то забыла, что Длань – великий плут, говорящий так витиевато, что в его словах трудно отыскать правду.

Слушатели закивали, перешептываясь. Вот и хорошо, подумал Сильверн. Он давно не рассказывал эту историю; иногда пандектское описание Богини и ее спутников – то, что все они своенравные, забывчивые и даже лживые, совсем как люди, – вызывало неясную тревогу у слушателей, которые представляли себе пандектов в виде мраморных статуй давно забытых мыслителей.

– Шиара приняла обличье босоногой нищенки, одетой в лохмотья, с расколотыми бусинами в давно не чесанных волосах. Длань стал одноглазым хромоногим горбуном, а свои ловкие длинные пальцы прятал в дырявых перчатках и рукавах. Они брели по дороге, останавливались у домов побогаче и просили хозяев хоть чем-нибудь помочь усталым путникам – дать им кружку воды, или плошку еды, или медный грошик на ночлег. В одном доме им дали напиться, в другом – швырнули горбушку хлеба с оливковым маслом, но так и не пустили на порог и не предложили отдохнуть в тени. А из самого богатого дома их просто прогнали. Еще кто-то спустил на них злую собаку. Длань вытащил из-за пазухи здоровенный мосол и швырнул его собаке. Как только собака вгрызлась в кость, раздался громкий рык, и собака в страхе убежала. Длань захохотал, но Шиара укоризненно посмотрела на него. Когда они проходили мимо небольшой хижины с крошечным садом за шатким плетнем, Длань остановился и предложил: «Давай сюда заглянем. Посмотрим, чем нас тут одарят». – «Зачем тебе это? – холодно спросила Богиня. – Чтоб ты и над ними посмеялся?» – «Все может быть. Развлечения надо искать повсюду. Мне просто интересно. В общем, тебе решать». – «Что ж, давай попробуем. Но я уже устала от твоих насмешек».