Аспекты

Рыжие волосы были просто прекрасны, особенно когда их высвобождали из-под головной повязки, лент или плетеной сеточки. Разумеется, управлять имением приходилось круглосуточно, поэтому Лумивесте случалось видеть Алекту и простоволосой, и босиком, и с заспанными зелеными глазами…

«Ты совсем с ума сошла? Тебе мало приключений?»

– Миледи, а как же Гравен?

– Полагаю, между мной и Гравеном больше ничего нет.

– Увы, в данном случае миледи не может полагаться лишь на веру. Если вы точно не знаете, так тому и быть. Но вы должны знать; никто, кроме вас, этого знать не может. А потом об этом должен узнать и он.

– Вы считаете, так лучше?

– Я должна быть честна с моей коронессой. И я благодарна ей за ее честность.

Алекта смотрела на нее тем взглядом, который Лумивеста видела редко и никогда его не забывала: не вызывающе, не смущенно, но с невозмутимым согласием, которое не означало поражения.

Девятилетняя наследница короната могла бездумно и безрассудно подшучивать над любой из своих подруг, но этот взгляд лишал шутку всякого удовольствия и задевал больше, чем сотни упреков.

В последнюю ночь с Варисом Лумивеста тоже забылась, и он посмотрел на нее точно так же – всего лишь на миг, но взгляд больно ранил. А ведь Варис тоже наследник короната. Где и как он научился так смотреть?

– Я скажу Гравену, – ответила Лумивеста. – Мне понадобится время, чтобы подобрать слова, так что, надеюсь, вы меня за это простите.

– Миледи, на Гравена такой подход не подействует. Если вы скажете, что он больше вас не привлекает, он сочтет это вызовом и будет доказывать свою привлекательность. Если вы скажете ему о новом избраннике, будет еще хуже. Не говорите ему ничего такого, с чем он сочтет возможным бороться. Будьте надменной владычицей, которая отринула чувства слуги, как несвежую перчатку. Это он поймет и не оскорбится.

– А как бы вы поступили с Флугером?

– Я сказала бы ему, что ветер сменился, что облака рассеялись, что дождь пролился над морем. Он сказал бы мне то же самое.

– Туше.

– Этого слова вы никогда не услышите от палиона Гравена, – сказала Алекта.

– Туше и кончетта, – пересохшими губами прошептала Лумивеста.

– Я чувствую разницу, миледи. Я сразу ее заметила, как только вы упомянули об этом человеке. Гравен вас никогда не любил. И вы его не любили. На время вы были полезны и нужны друг другу, и это было хорошо, хоть я и отзывалась о нем очень резко. С самого начала было ясно, что это временно, и вот сейчас все прошло, настал черед… простите, но я не знаю, чей черед.

– Другого корона.

– Лескория – огромная страна, в ней сотни коронов, и все они переменчивы, как ветер. А в первом особняке найдутся картины, продажа которых обеспечит супругам безбедное существование.

– Вы о чем?

– Есть такая история. Не правдивее и не лживее других.

Обе надолго умолкли. Неожиданно в дверь постучали. Лумивеста не смогла выдавить из себя ни звука, но Алекта откликнулась:

– Да?

– Это Троянда, досточтимая госпожа.

Алекта посмотрела на Лумивесту. Та кивнула.

– Входите.

Горничная нерешительно вошла и протянула Лумивесте сложенную записку.

– От Рапирса, миледи.

Лумивеста взяла записку.

– Он ждет ответа?

– Нет, миледи.

– Тогда спасибо.

Троянда сделала книксен и вышла.

Замысловато сложенную записку невозможно было развернуть, не надорвав – таким способом Рапирс защищал свои сообщения от посторонних глаз, хотя ходили слухи, что кое-кто из старой челяди умеет их открывать. Правда, на такое никто и никогда не осмеливался.

Лумивеста и сама не знала секрета. Чуть надорвав листок, она развернула его и прочла:

Палион Сильверн просит подобрать ему наряд по местному фасону, а не по столичной моде. Я очень постараюсь найти что-нибудь соответствующее его весьма значительной персоне.

Р.

Инициал Рапирса напоминал пику с треугольным вымпелом – еще одно указание, что сообщение написано рукой дворецкого.

Лумивеста передала записку Алекте.

– В чем заключается важность этого послания, мы узнаем позже. А сейчас я хочу вздремнуть, иначе усну прямо за ужином, и Сильверн решит, что у западинов странные представления о хороших манерах. Шучу, шучу.

– Разумеется, миледи коронесса. Отдохните, Мериана разбудит вас загодя.

Ужинали в обеденной зале второго особняка; в особняках поновее было не так сумрачно и прохладно, но здесь все дышало стариной и привычным уютом родного дома.

Мериана выложила один из парадных нарядов Лумивесты – платье серебристо-голубой парчи. Сама Лумивеста его не выбрала бы, но, посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна.

Она отправилась в обеденную залу. В камине горел огонь, люди уже рассаживались за столы, наливали себе пиво. Все были счастливы и веселы. Сильверн еще не пришел, но Рапирс наверняка позаботился, чтобы его вовремя разбудили.

Внезапно Лумивеста заметила, что из противоположного конца залы к ней решительно направляется Гравен. Пракситы пока не было; Гравену повезло, что наставница палионов не видит его дерзости.

Не обращая на него внимания, Лумивеста прошла к главному столу и села на свое место. Рядом с ней будет сидеть Сильверн, о чем Гравен уже наверняка знал.