Аспекты

Прошелестел ночной ветерок, волна плеснула на берег в трех шагах от них, и Лумивеста поежилась:

– Холодно.

– Прохладно. Садитесь. Хотите брентсидра? Шора принесла мне фляжку.

Лумивеста подошла к Агате и села на траву. Земля была сухой и на удивление теплой.

– Это настоящий брентсидр?

– У Странжа великолепные сады. – Агата протянула ей фляжку в кожаной оплетке. – Предупреждаю, это сидр нового урожая. В погребах есть и выдержанный. Вот только стаканов нет.

– Ничего страшного. – Лумивеста осторожно взяла фляжку.

– Касание пальца не причинит мне вреда, – сказала Агата. – Но благодарю вас за заботу.

Лумивеста сделала глоток. Спирт опалил ей горло, голову наполнил аромат яблок, по всему телу разлилось тепло. Она невольно вздохнула.

– А ведь это всего лишь иллюзия, – сказала Агата.

– Какая иллюзия?

– Иллюзия тепла. На самом деле вы просто замерзнете быстрее, но перестанете волноваться. Вы же наверняка знаете, «зима холодна в Западинных горах…» – процитировала она и на миг умолкла. – Ну, продолжайте.

«Борись с метелью, бреди в снегах…»

«И хоть сугробы скрывают шлях…»

«Но призывно пылает родной очаг…»

– Ну вот, – сказала Агата. – Нас уже кое-что связывает. Только вас и меня. – Она взяла у Лумивесты флягу, отпила сидр. – Теперь, когда я отдохнула, обычные стихи меня не ранят. – Она повернула голову и посмотрела Лумивесте прямо в глаза. – Спасибо, что дали мне такую возможность.

Лумивеста промолчала.

– Вам еще не рассказали обо всем? – спросила Агата.

– Эдеа попыталась мне что-то объяснить.

– Как правило, у нее хорошо получается. Надеюсь, ей это удалось.

– Не знаю.

– Жаль, если вы сердиты на Вариса. Особенно если вы сердиты на него из-за меня.

– Вам безразлично, что произошло между Варисом и мной?

– Я знала, что произошло, и знаю, что случилось бы, если бы этого не произошло. И это очень важно. Мне не из-за чего расстраиваться, но есть за что быть вам благодарной. У вас же есть другой партнер? Там, где вы живете, в холодных горах?

– Варис вам рассказал…

– Нет. Да он и не стал бы. Я знаю это потому, что не могу этого не знать. Что ж. Скажите, чего вы ждете от Вариса, а я скажу вам свое мнение о том, способен ли он на такое.

– Кончетта.

– Сильверн пытался обучить меня искусству фехтования, – сказала Агата. – Ради ритма и, по-моему, ради обретения покоя. Вам известен метод сферы покоя?

– Да. Но я не палион и уж тем более не арматьер.

– Может, и так. Дани тоже пробовала. Из всего этого так ничего и не вышло. Впрочем, их вины тут нет. Но да, я знаю, что такое выпад, парирование, удар, туше и кончетта. И что такое невидимая черта, которую опасно пересекать. Между нами нет такой черты, Лумивеста. Наша игра зачастую неистова, мы наносим и получаем удары, иногда сдаемся, но в этом нет смертоносных намерений.

– Я здесь просто гостья, – сказала Лумивеста.

– А ко мне нельзя прикасаться, – сказала Агата и протянула ей тарелку. – Не хотите ли пирога? Его испекла жена камердинера Вариса. Здесь хватит на двоих.

Лумивеста взяла оставшийся кусочек. Агата опустила тарелку на траву и, опершись ладонями о землю, откинула голову назад. Лунный свет серебрил ее волосы и придавал ее загорелому лицу оттенок черненого металла. Она зашевелила пальцами, легонько барабаня по траве, и Лумивеста почувствовала напряжение под грудиной – вершилось чародейство.

Агата заговорила:

– Стойко мы грозные сносим явленья.Злу не дождаться от нас одобренья.Река прорывает русло в горах.Правда есть правда, страх – это страх.

Иные пройдут, как иные прошли,Большое кажется малым вдали.Не время стоять, подпирая стену,Ждать, что жизнь назовет свою цену.

По воде побежали круги, будто от брошенного камешка. Под лунным светом поверхность озера казалась очень черной. Вода застыла, превратившись в циферблат солнечных часов, из центра которого выдвинулся прозрачный ледяной гномон.

– Прохладная ночь, – сказала Агата, выдохнув облачко пара. – Но утро будет ясным. К одиннадцати все растает. Спокойной ночи, Лумивеста.

– А вы…

– Я тоже скоро пойду спать. Как вы понимаете, я в каком-то смысле ночное создание. – Она указала на башню Западного флигеля. – Последний луч заката, тихосвет. Мне в одиночестве большой утехи нет.

Лумивеста пересекла двор и направилась к южному входу Восточного флигеля. Там она поднялась на второй этаж и пошла по центральному коридору, на сей раз прекрасно понимая, куда идет.

У двери она помедлила. Изнутри не доносилось ни звука, но здесь все помещения были удивительно звуконепроницаемыми. Сквозь веерное оконце над дверью струился свет.

Она постучала, подумав, что пребывание у Странжа словно бы придало ей смелости.