Аукцион невест

И я читала до полночи, пока чуть не уснула за книгой. Лелея уверенность, что дочитаю завтра, я перебралась на кровать. И как же хотелось еще и с Рейнаром завтра увидеться… Банально за книгу “спасибо” сказать. Хотя вредный внутренний голос и буркнул, мол, смилостивился таки, исполнил просьбу с таким запозданием. Но я игнорировала все эти проблески своей вредности. И все же, лишь бы Рейнар и завтра приехал…

Но сегодня меня с утра пораньше разбудили наставницы. Госпожа Файни вовсю причитала, что вчерашний мой разврат — это прямо удар в самое сердце. Я, правда, не поняла в чье. То ли самой госпожи Файни, то ли благопристойности в целом. А госпожа Литиция являла собой просто воплощение укора и порицания. И раз уж магистр отсутствовал, по их словам, они взяли на себя тяжкое бремя меня наказать.

— Да, Алана, мы вынужденны так поступить, — прокурорским тоном оповестила госпожа Литиция. — Ради твоего же блага. Чтобы ты как следует обдумала свое неподобающее поведение, порочащее честь этой священной обители.

— И наказание будет очень суровым! — госпожа Файни пыталась подражать тону своей соратницы, но получалось пискляво и карикатурно. — Ты приговариваешься к тяжелому труду!

— А конкретнее? — озадачилась я.

— Ты будешь мыть посуду на кухне! — госпожа Литиция торжественно озвучила мне приговор. — Целый час!

Наверное, я должна была как-то отреагировать. Они дружно на меня смотрели с таким нетерпеливым выжиданием реакции, что я даже умилилась.

— Суровое наказание, — я едва сдержала смех. — Вот даже не представляю, как я переживу мытье посуды, да еще и в течение часа.

Нет, может, для местных аристократок подобное и было из разряда “непосильный труд”. Ведь наставницы говорили весьма серьезно. Но зато господин Валдор потом им точно за это “спасибо” не скажет.

Нет, я, конечно, понимала, что на содержание местных дармоедов, то есть, тьфу, служителей Безликого, необходимо много народа, но не думала, что настолько. Я-то в основном видела одних и тех же служанок, которые приносили мне еду, платья и укладывали волосы. Но теперь уже складывалось впечатление, что тут их просто сотни! И каждая сочла своим святым долгом взглянуть на главное зрелище дня: как аристократка моет посуду.

Наверное, от меня ждали громогласных причитаний и рыдания в голос, только я ожиданий не оправдала. Меня вообще вся эта ситуация, а особенно любопытные взгляды прислуги, очень забавляла. Да и наказание мое на деле оказалось плевым.

Сама гигантская кухня была поделена на сегменты. Здесь трудилось множество поваров, ведь народу в обители было предостаточно и все почему-то предпочитали есть каждый день и не по одному разу. И теоретически грязной посуды должен быть такой воз, что тут отдельный зал понадобится. Но то ли меня пожалели, то ли воз все же не успел скопиться — в наказание ждала лишь груда десятка в три тарелок, столько же чашек и блюдец.

И почему-то водопровода тут не имелось. Хотя странно, у меня же в ванной вода из местного подобия крана шла. Но это загадка прояснила быстро: это для меня так отдельно устроили. В общем, в моем распоряжении был большой чан с горячей мыльной водой, чан с водой прохладной и стопка полотенец. А еще щетка на длинной ручке. Все это размещалось на отдельном столе в углу громадной кухни. И я не стала тянуть, быстро перешла к делу.

Правда, в процессе мытья посуды на меня сбежалось смотреть еще больше народа. А особенно умиляла доброго вида повариха. Сначала она смотрела на меня с искренними соболезнованиями, а потом уже прямо с уважением и гордостью. Словно то, как я, преспокойно засучив рукава, мыла посуду, считалось чуть ли не национальным подвигом. Особенно учитывая, что мне никто ничего не объяснил. И я вот как-то сама догадалась, как именно посуда моется. Гений. Однозначно.

В общем, со своим наказанием я справилась быстро. Но время еще оставалось. Это госпожа Файни ляпнуть успела, что на сегодня до полудня у меня запланирована встреча с принцем Хефером. И ведь, кстати, Рейнар за вчерашний «кощунственный разврат» все-таки сразу заплатил. Об этом тоже наставница проболталась. Ну а наказание мне все равно полагалось. По принципу: «утром деньги, вечером — стулья». То есть сначала оплата, а потом уже лапанье за коленки и прочие части тела. И так как Рейнара наказать они не могут, ведь жить им еще хочется, потому отдуваться должна я.

Так вот, отстрадала я свое наказание, и мне стало скучно. До встречи с Хефером оставалось около часа, так что можно было не спешить. К тому же добрые наставницы дождаться завтрака мне не дали, а ароматы на кухне витали весьма соблазнительные. И как раз та доброго вида повариха сейчас очень ловко жарила блинчики сразу на восьми сковородках. Вот честно, прямо завораживало это виртуозное зрелище, настолько у нее мастерски это получалось.

— Все? Отмучились? — с искренним сочувствием посмотрела на меня она, когда я вытерла и поставила на полку последнюю тарелку.

— Ага, — я улыбнулась. — Любуюсь вот, как вы блинчики печете. Я бы так не смогла. Максимум на двух сковородках успеваю.