Авалинда Райс. Тьма внутри

На подходе его что-то резко остановило и с огромной силой отбросило назад. Он пролетел несколько метров и ударился головой о ствол величественного клёна.

Очнулся с болью во всём теле: голова ныла настолько, что он с трудом двигал ею, а шея представляла собой комок нервов на самом его пике. Осторожно поднялся из положения лёжа на спине, схватившись руками за затылок, огляделся. Рядом ни души.

Подумал, что случайно упал и ударился головой. Двигаясь осторожно и вслух поминая несчастную чёртову мать, которая икает по несколько миллиардов раз на дню, Кэйлем пошёл прочь.

Глава 18

Необычный суккуб

Элла очнулась. Еле открыв глаза, она увидела белый потолок. Попыталась повернуть голову влево, и глаза уставились на белую выкрашенную стену. Голова трещала, а во рту был едкий солёный привкус, как будто наелась солёной пищи и забыла выпить водой. В комнате стоял запах эвкалипта и можжевельника вперемешку с каким-то чисто больничным антисептиком. Сегодня доктор больницы Ковена обосновал там именно эти ароматы. Они хорошо помогали справиться со всякой скверной. Люди тоже порой используют подобные запахи, но зачастую бездумно и в неправильных пропорциях.

Элла попыталась подняться, но что-то сковывало ей руки. В лёгкой панике она приподнялась на локтях и увидела, что привязана белыми хлопковыми жгутами за запястья. Пятками она едва касалась основания белой кованной койки, а мягкие жгуты на щиколотках не давали ей двигать ступнями. Сама койка располагалась головой к стене, где было окно, и ногами в стену с раковиной. Ещё в комнате стояли деревянная тумбочка и табурет.

На слегка испуганной и усталой Элле была просторная больничная рубаха, а сверху кто-то заботливо накрыл её шерстяным клетчатым пледом. В палате темнота разливалась аккуратно, местами робко уходя в светлые участки, из-за белых стен, пола и потолка казалось, что комната неплохо освещена. Маленькое узкое окно излучало свет с улицы. Звуков никаких, мёртвая тишина. Было слышно, как шуршала простыня о хлопковую рубаху, скрипел матрас, а ещё неистово билось сердце.

Элла не сразу поняла, где она, но через пару минут до неё дошло – она в палате больницы при Ковене. Когда-то давно она навещала здесь друга, который попал под атаку злых сущностей почти столетие назад.

Кто-то вставил ключ в скважину двери, и раздался поворот механизма замка. Тяжёлая железная дверь со скрипом распахнулась, и на пороге Элла увидела кого-то в белом халате. Свет падал за его спиной, а лицо оставалось в тени. Когда он сделал пару шагов вперёд, Элла, щурясь, разглядела пожилого мужчину, седого, улыбающегося, с очками в большой круглой оправе и окладистой бородой. Его усы заворачивалась кренделями и, казалось, жили своей жизнью. Он подошёл к койке и радостно, заботливо произнёс:

– Ну? Как вы сегодня?

Элла уставилась на него и сказала:

– Что происходит? Почему меня здесь держат?

– Вы находитесь в моей больнице при Ковене. Вы были без сознания несколько дней и наконец очнулись. Ну разве это не чудесно? – так же весело произнёс доктор, хлопая в ладоши. Его голос звонким эхом отозвался в комнате, достав высокий потолок и вернувшись обратно.

– А что произошло?

Элла приподнялась на локтях. Доктор расположился на низком табурете рядом с койкой.

– Мы пока не знаем, но вы находились под неким заклятьем и были не в себе. А ещё у вас росли клыки и когти! Это было ужасно! Мы еле-еле смогли остановить этот процесс! И то не до конца.

Доктор оживлённо жестикулировал и походил на весёлого клоуна на детском празднике, нежели на врача.

– Клыки и когти?

– Да! Но сейчас с вами всё в порядке. И всё же мы решили на время оставить вас на привязи. Так сказать, на всякий случай, – он осторожно проверил, крепко ли затянуты верёвки на запястьях, – не жмёт?

– Нет, – в слезах сказала Элла, – но я ничего не помню.

– Да-да, дорогуша, не плачьте. Это нормально, если вас превратили в суккуба.

– Суккуба?!

Элла легла на подушку и попыталась вспомнить, что с ней происходило недавно. В голове пронёсся неприятный разговор с Этейн, а дальше темнота.

Она приподняла голову.

– Доктор, я что-то натворила?

– Ну что вы, конечно, нет! Вы, наверное, проголодались! Я распоряжусь, и вам принесут еду, а потом спать. Вы всё ещё слабы.

С этими словами доктор встал и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Он был уверен, что рассказывать бедняжке всю правду о её зверском поступке в отношении несчастного молодого человека Джима пока рано. Придёт время, и она сама всё поймёт. Сейчас ей необходимы отдых и восстановление.

Через минут десять он вернулся с деревянным подносом на ножках. На прикроватной тумбочке он оставил кувшин с водой, который пополнялся сам собой, и стакан. Вода была из горного источника, заживляла раны и успокаивала рассудок.