Бабочка (ЛП)

Пройдя мимо грозного Ти-Рекса перед выходом, мы вышли на улицу. Погода все еще оставалась приятной. Было солнечно и около семидесяти градусов¹⁰. Легкий теплый ветерок — желанный отдых от душного музея.

— Мне пора домой, — выдохнула я. Честно говоря, мне не хотелось ехать на метро до своей квартиры. Не хотелось, чтобы образ прекрасного дня, наполненного этим великолепным мужчиной и всеми этими изысканными бабочками, был уничтожен грязью вонючего, переполненного, мрачного метро. Но Роман избавил меня от этого похода.

— Давай пройдемся немного. Я редко выхожу на улицу.

После нескольких остановок, включающих пиццу и мороженое, уже смеркалось, когда мы, наконец, оказались недалеко от моей квартиры в районе Адской кухни. Мне не хотелось, чтобы он видел, где я жила. И хотя этот район, некогда кишащий продавцами наркотиков и преступностью, сейчас был довольно сильно облагорожен, мое ветхое многоквартирное здание с непомерно высокой арендной платой за жилье вызывало смущение и совсем не было похоже на тот величественный дом, построенный в начале прошлого века, который занимал он. Зазвонил мой телефон. Сбросив рюкзак, я достала его из переднего кармана и посмотрела на экран. Это был мой домовладелец. Вероятно, он снова звонил мне по поводу просроченной арендной платы. Зная, что, благодаря щедрой выплате Романа, я могла заплатить и за этот, и за следующий месяц, я проигнорировала звонок. Но телефон зазвонил снова. И я позволила ему звонить.

— Кто звонит? — поинтересовался Роман с вызовом в голосе.

— Никто важный.

— У тебя есть парень?

— Ты должен поймать такси, — сказала я ему, уклоняясь от его вопроса и бросая телефон обратно в сумку. — Я могу добраться до дома сама.

Он смотрел на меня так, будто я дала ему пощечину.

— Ни хрена подобного. Уже темнеет. И твой район небезопасен. Я провожу тебя до твоей двери.

— Роман, это совершенно безопасно. Когда ты был там в последний раз?

Он резко остановился, как вкопанный, и, схватив меня за плечи, развернул к себе. От его прикосновения каждое нервное окончание словно обожгло. Его здоровый глаз впился в меня.

— Двадцать лет назад. К твоему сведению, я вырос там. Мы с матерью жили в какой-то дыре. И нам повезло, что никого из нас не зарезали ножом или не подстрелили шальной пулей.

Его откровение шокировало меня. Я задалась вопросом, насколько сильно повлияло на него его воспитание, но вместо этого произнесла:

— Ну, с тех пор все изменилось. Сильно. Теперь это хороший район.

Роман нахмурил брови.

— Не спорь со мной. На самом деле, я делаю это одним из требований твоей работы. Просто делай, что я говорю.

Через пять минут мы повернули на мою улицу. Вдоль дороги выстроилась дюжина ярко-красных пожарных машин. Мне потребовалось всего несколько мгновений, чтобы понять, что происходило. Боже мой! Мое здание горело! Так вот почему мой домовладелец звонил мне!

В состоянии паники я оторвалась от Романа и помчалась по тротуару. Пожарные в ярко-желтых защитных костюмах поливали из шлангов пламя, вырывающееся из окон, многие из которых были разбиты. Воздух был таким густым из-за дыма, что душил меня и затуманивал зрение. Я едва осознавала, что Херст стоял рядом со мной.

— Это мое здание! — задыхалась я, дергая за руку грузного пожарного. — Я должна войти внутрь!

— Пожалуйста, отойдите, мэм, — увещевал он, рывком освобождая свою руку от меня. — Это опасная зона.

— Но я здесь живу! Все мои вещи внутри! — Я заплакала, слезы щипали глаза и от дыма, и от этой ужасающей реальности. Все мое имущество горело в огне. Я теряла все, что у меня есть! Мои художественные принадлежности! Мои картины! Мой ноутбук! Мою жизнь!

В отчаянии я бросилась к зданию, но две сильные руки удержали меня.

Роман.

— Софи, какого хрена ты делаешь? Ты не можешь войти туда!

— Отпусти меня! — Извиваясь и стеная, я отчаянно пыталась освободиться от него. — Ты не сможешь остановить меня. — Но моя воля не могла сравниться с его силой. И я сдалась.

С обмякшими конечностями и разрывающимся сердцем я наблюдала, как рушилось здание, и разразилась цунами слез. Истерические, рваные рыдания сотрясали мое тело, и если бы Роман не держал меня, я бы рухнула на землю. Он осторожно развернул меня и заключил в свои объятия.

— Я потеряла все! Все мои картины! — Я горько рыдала, в горле образовался ком, и горячие слезы обжигали мои щеки. — Мне больше негде жить.

Он без лишних слов притянул меня ближе к себе и обхватил руками, даря защитное успокоение. Грустная, оцепеневшая и поверженная. Я прижималась головой к его твердой груди и рыдала в его куртку, мои уродливые слезы и сопли пачкали маслянистую кожу.

Но он просто позволил мне плакать, плакать и плакать, пока его голос, мягкий, как молитва, не зазвучал в моих ушах.

— Ну, все, все, Бабочка. Ты останешься со мной.

Глава 13

Роман

Пять секунд могли изменить целую жизнь. Это я знал не понаслышке. За это время у лотерейного билета можно было стереть защитную пленку, чтобы узнать попался ли выигрышный номер. Или предложение руки и сердца могло быть скреплено кольцом. Или машина могла врезаться в дерево.