Багровая связь

Несмотря на свою старость (в игровой индустрии шесть лет – уже весьма порядочный возраст), игра поразила меня по всем параметрам. Не всякая современная игрушка может похвастаться столь высоким качеством графики, таким по-книжному продуманным и увлекательным сюжетом, такой качественной озвучкой и оформлением… В общем, спустя полчаса игрового времени я поняла, что «Alan Wake» – лучшее, что гейм-индустрия дала этому миру на данный момент. Прежде моей любимой игрой была неподражаемая «Heavy Rain», эксклюзив на «Play Station». Я искренне считала, что до конца жизни не встречу ничего круче. Теперь мое мнение изменилось.

Держа в руках вибрирующий геймпад, я быстро погрузилась в атмосферу непроглядного ночного кошмара, в котором блуждал главный герой игры, писатель. В контексте противостояния Света и Тьмы ему предстояло бороться с порождениями своего же воображения, чтобы выжить и спасти жену, плененную на дне озера. Ужас осязаемой Тьмы передался мне, и под сильным впечатлением я слишком глубоко ушла в игру. Я словно смотрела очень качественный психологический триллер, в главной роли которого – я сама.

Как это было удивительно! И сколько отсылок на разные книги Кинга, сколько скрытых цитат… Я все еще чувствовала, словно воображение покидает границы моей головы и распространяется вокруг меня равномерным ореолом.

Мне хотелось поведать всему миру о своем открытии, и в то же время ни с кем не хотелось им делиться. Интуиция не просто говорила со мной, она пела, как поют сирены, по зову которых моряки выбрасываются в море. И ее чарующий голос напевал мне о том, что происходящее сейчас – очередное звено Цепи. Мистическое облако совпадений окутывало меня все плотнее. Значит, я на верном пути. Узел скоро развяжется.

Я не зря поехала гостить к Леше. Меня как будто вели за ручку, разочаровавшись в моей способности самостоятельно выбраться из кризисной ямы. Но кто это делал?

Просто немыслимо. Со стороны, если не находиться на моем месте, это всего лишь качественная видеоигра, напоминающая недавно прочтенную книгу талантливого писателя. Но мой мозг был взорван. И снова – автор и оживший текст, снова тема могущества писательской мысли. Как все это было созвучно моим собственным домыслам! Писатель, которым Тьма воспользовалась в своих целях. Свет, стремящийся вырвать Писателя из черного омута. Столкновение двух вечных противников на поле писательского воображения. Схватка добра и зла, инструментом которой избран не самый обычный человек. Как часто любой из авторов ощущает эту невидимую схватку внутри себя. Как часто об этом размышляю и я…

Столкновение творца и творения, которое жаждет уничтожить своего создателя – неиссякаемая тема для бесконечных кошмаров. Писатель создает то, над чем потом теряет власть. Он может управлять выдуманным миром в процессе создания, но не после. Когда все будет кончено и творение приобретет независимость, оно может покуситься на творца. Запросто. Разве нет в этом явлении упоительной поэтики ужаса, о которой и говорил Кинг?

Почему именно писатель чаще других задается вопросами добра и зла, света и тьмы, связывая их непосредственно со своим творчеством? Может быть, он – посредник. Инструмент. Пророк. Сила. Кто он? Какую роль играет в извечном противостоянии? Он видит, ощущает и знает больше, чем обычные люди, погрязшие в быту и потерявшие шестое чувство. Писатель всегда замечает, когда что-то происходит не просто так. От него не скроются невидимые связи мироздания. Он ВИДИТ, как утроен мир. У него есть нечто вроде третьего глаза, дающего особые возможности. Но кто наделил писателей этим и зачем? Может быть, писатели – это третья сила, отвечающая за равновесие, приводящая все в баланс?

Записи в блокноте продолжали пополняться. Я воодушевилась еще больше, чем раньше. Чувства, которые я пережила после прочтения «Темной половины», возвели в новую степень.

«Писатель ходит по тонкой грани между Светом и Тьмой. Опасность этого занятия обеспечивает ему способности. Балансируя на острие, писатель отклоняется то в одну, то в другую сторону, что соответствует его состоянию. Либо он находится в зоне просветления, либо погружается в яму творческой апатии. И полное дерьмо тот писатель, у которого никогда не случалось тяжелого кризиса.

Писателю дана специальная Сила, чтобы он сохранял равновесие на тонком лезвии между добром и злом. Но многие все равно не выдерживают. Уставшие от беспросветной депрессии, они умирают от передоза, спиваются, совершают самоубийство. Особая впечатлительность и чувствительность к миру не дает писателю счастья. Счастье – в отсутствии Силы. Сила – это страдание. Сила – это талант.