Читаем Багровая связь полностью

Я осталась дома из-за плохого самочувствия. Приближались эти дни, и мне не хотелось даже двигаться. Кирилл пошел выгуливать Джакса один и заодно заскочить в аптеку. За три года совместной жизни Кир выучил мой цикл лучше меня и знал, какие боли я иногда испытываю. Если случалось, что мне было особенно паршиво, он просил на работе отгул и оставался со мной, чтобы делать все по дому вместо меня.

Когда через полчаса Кирилл вернулся с пакетиком сладостей, то первым делом сказал:

– Знаешь, я только что видел неподалеку от дома восхитительный ретро автомобиль! Представляешь, пока я гулял с Джаксом, он проехал мимо дважды.

– Не черный «Крайслер»? – затаив дыхание, спросила я.

– Да, «Нью-Йоркер», черный. А ты откуда знаешь?

– Да я его тоже как-то раз видела в городе. Не так уж у нас много любителей ретро.

– А-а. Шикарный автомобиль, правда?

– Правда, – кисло согласилась я.

Неужели Шувалов следит за мной? Он думал, что в это время я буду выгуливать Джакса, и хотел встречи. Встречи вне института. Мне стало не по себе. Видимо, уже не так далек был тот миг, когда мужчина постучит в дверь нашей квартиры и перечеркнет всю мою жизнь. Какой это будет ужас…

– Я купил тебе таблеток и вкусненького, – сказал Кир и поцеловал меня в нос.

В тот миг мне стало так жалко его… После того разговора все вроде бы снова наладилось, но я-то знала правду. Отвратительную правду.

Да, Кирилл временами несуразный, халатный, рассеянный, да, в последнее время он все чаще меня раздражает. Но вот в такие моменты я понимаю, что он меня действительно любит, а потому заслуживает лучшего отношения, чем я могу ему дать. И становилось тошно.

Для меня уже невозможно остановить процесс постоянного сопоставления двух мужчин, которым я небезынтересна. Все происходит само собой. И второй, естественно, выигрывает по многим пунктам. Мужчина, который охотится за мной, лучше, чем мужчина, с которым я живу. Кир… он такой мягкий, слабохарактерный. Я могу из него веревки вить. Он все для меня сделает. Сейчас он уже не такой, каким я его видела прежде. Я идеализировала его характер и внешность, подгоняя под придуманный идеал. А теперь дефекты вылезли на поверхность. Внешность стала обычной, чувство юмора – глупым… Частенько он хочет пошутить, а несет какую-то чушь. Я раньше даже внимания не обращала на такую мелочь. А теперь замечаю россыпь таких мелочей: неряшливость, нерешительность, несамостоятельность, лень… Еще он постоянно что-нибудь путает. Как это меня раздражает. И я собираюсь замуж за этого человека. Конечно, если любишь, то должен принимать со всеми недостатками. Идеальных людей, особенно мужчин, не существует. Но люблю ли я его до сих пор, или это просто сильная привязанность, остаточное чувство?..

Шувалов – другой. Не гениален, но умен, а в совокупности с острым чувством юмора и манерой поведения это покоряет. А ведь я очень впечатлительный человек.

Эпизод 18


Покидая территорию школы, где только что прошло мое неудачное собеседование, я увидела припаркованный у обочины черный «Нью-Йоркер». Шувалов курил, сидя на самом краю бампера. Заметив меня, он выбросил сигарету. Я застыла напротив автомобиля, изумленно осматривая гостя. Мужчина наслаждался моей реакцией.

– Да Вы что, следите за мной?! – не выдержав, воскликнула я.

– Тебе не понравится, если я отвечу честно, – ухмыльнулся Шувалов. – Смотрю, ты подыскиваешь себе место работы. Не хочешь быть у меня домработницей?

– Утихомирьте свои фантазии, – закатив глаза, посоветовала я.

– Напра-асно, Бет. Тебе бы очень пошел высокий хвост, каблук и белый фартук. На голое тело.

– Мечтайте дальше.

Он засмеялся, по обыкновению запрокинув голову. Голубые глаза утонули в морщинах.

– Все это не так далеко от реальности, как ты думаешь, дорогуша.

– По всей видимости, мы с вами живем в разных реальностях, – умело парировала я, удивившись такому удачному ходу.

Разговоры с Шуваловым стали для меня как бодрящие состязания в остроумии. Иногда я даже ощущала азарт.

– Нет, – покачал головой Шувалов, – это ты еще не осознала, что с твоей реальностью покончено, Бет. Наступает новая действительность, и только Я в ней диктую правила.

– Не понимаю, что Вы имеете в виду.

– Все ты понимаешь не хуже меня, Бетти. Позволь дать тебе совет: поскорее смирись. Ход событий тебе больше неподвластен.

Я смотрела на мужчину, ощущая, словно он берет контроль над моей волей, но это было всего лишь наваждение.

– Вижу, Вы тешите себя надеждами, будто поработили мое сердце и распоряжаетесь моей жизнью, но не стоит выдавать желаемое за действительное, – как же я его отбрила!

– А ты и не против, Бет.

– Ох, разумеется, Роман Григорьевич, я вся Ваша! – театрально проговорила я, вздымая глаза к небу, а руки держа у сердца.

Мне доставляло неописуемое удовольствие насмехаться над его самоуверенностью.

– Надо же, не боишься меня? А ближе подойти осмелишься? Давай же, Бет, докажи, что я не имею над тобой власти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза