Багровая связь

Повзрослев до подросткового возраста, Рина стала испытывать комплексы. Она хорошо понимала, что отличается от сверстников за счет своего физического и психического дефекта, а потому ей было трудно найти с ними общий язык. Она никому не рассказывала о «фигурках» и до сих пор носила челку. Но Рине хотелось настоящей дружбы, такой, чтобы она могла поделиться с человеком своим секретом, не опасаясь, что он испугается и начнет избегать ее.

Рина росла замкнутой и неразговорчивой. В тринадцать лет, как и любая девочка на свете, она завела себе дневник, где записывала и зарисовывала мысли и наблюдения. Занимаясь этим каждый день, она поняла, что ей нравится это больше, чем общение с живыми людьми. Она часто описывала в дневнике свои ощущения во время того, как видит фигуры».

***

– Слушай, Лиз, ты случайно не хочешь передо мной извиниться? – спросил Кирилл перед сном.

– Что? За что?

– Ты же и так знаешь.

– Кирилл, что за бред. Я не собираюсь извиняться за свой сон.

– Недели тебе не хватило, чтобы понять, что это не просто сон?

– Ни один мой сон нельзя назвать просто сном, так что…

– Лиз, тебе не понять, как это обидно… я даже думал о расставании.

– Серьезно? И семье ты скажешь, что порвал со мной, потому что мне приснился другой мужчина?

– Вот именно, Лиза, другой мужчина. Который небезразличен тебе. И сон – яркое тому доказательство. Как же я, твой парень, должен к этому относиться?

– Как взрослый человек, а не как ребенок.

– То есть ты считаешь, что я ребенок, если меня беспокоит, что моей девушке снится секс с мужиком, в которым она часто контактирует в реальности?

– Кир, это сон, а не реальное действие.

– Когда тебя зарезали во сне, а я говорил «это всего лишь сон, Лиз», ты спорила со мной. Зато теперь…

– Не паясничай, это разные вещи.

– Не такие уж и разные!

– Разные.

– Ладно, наверное, я не так хорош, чтобы быть с тобой. Я ведь ребенок, конечно, я ребенок, по сравнению с взрослым мужчиной, с которым ты трахаешься, возможно, не только во сне.

– КИРИЛЛ!!!

– А что? Откуда мне знать точно? Ведь он лучше меня. Интересно, когда это вы с ним успели так хорошо познакомиться… Я все же подозреваю, следы на твоем теле все это время оставлял именно он.

– Ты халатный, безответственный и инфантильный, Кирилл, ты ведешь себя не так, как должен вести настоящий мужчина. Шувалов во многом лучше тебя, – выпалила я и сразу же пожалела об этом.

Кирилл смотрел на меня расширенными глазами. Мне не верилось, что я произнесла это вслух.

– Но если он лучше, почему ты со мной?

«Потому что я люблю тебя, а не его», – хотела ответить я, но не было сил лгать.

– Я понял, Лиз. Я тебя прекрасно понял.

Пока я плакала, Кирилл собрал вещи и уехал жить к другу. Так я осталась на квартире одна. Следующий день я провела в воспоминаниях о том, как мы с Кириллом познакомились, впервые встретились, влюбились… Совесть не мучила меня, мне просто было очень жалко себя и его. Жалко, что все так сложилось у двух людей, которые уже планировали свадьбу. Но я понимала, что иначе сложиться не могло. А значит, то, что происходит, делается к лучшему. Возможно, это просто проверка отношений, и вскоре мы помиримся. Наверное, мне бы даже этого хотелось. Где-то в глубине души. Там, где всем нам однажды хочется простой жизни без хлопот и забот. Но это была не настоящая я. Настоящая я – трепыхалась в тисках Шувалова, словно увязшее в янтаре насекомое.

Эпизод 21

«Что с тобой? Давай поговорим».

«Что со мной? Я не знаю, что со мной. Я сильно изменилась. Я словно вся в своей истории. Как настольная игра в «Джуманджи» всасывала в себя игрока и переносила в другой мир, так и мой текст втянул меня внутрь и поглотил без остатка».

«Как ты думаешь, известные писатели во время творческого процесса чувствовали то же самое?»

«Откуда мне знать, ведь я всего лишь…»

«Даже не вздумай написать это слово».

«Какое слово?»

«Ты знаешь».

«Графоман?»

«Ты до сих пор так считаешь? Даже после того, как с тобой случилась ЦЕПЬ? Если да, то ты идиотка и недостойна продолжать свою историю. Ты не ценишь дар, которым тебя наградили свыше».

«Я ценю, и я счастлива, что могу писать. Я испытываю от этого эйфорию».

«Что в таком случае не так?»