Багровый переворот

Группа рассредоточилась, каждый занял удобную позицию, чтобы просматривалась и дорога, и дом. Богданов подобрался ближе к окну, заглянул внутрь. Тодоров-Горуня сидел на стуле за столом, перед ним лежала стопка белой бумаги и ручка. Мужчина в штатском склонился над Горуней и ласково приговаривал:

– Не нужно упрямиться, Иван, все равно придется писать. Получится так же, как со списками.

Богданов вгляделся пристальнее: на лице и руках Горуни заметил свежие отметины, следы от побоев. Он понял: те, кто пришел в дом, получили то, что хотели. «Когда успели, если Солодовников только что доложил, что жертву не пытают?» – подумал Богданов, но размышлять над этим вопросом не было времени. Горуня взял ручку, а мужчина в костюме начал диктовать.

– Я виноват! Подвести партию хуже смерти! Простите все, остаюсь навеки ваш. – Мужчина прервал речь. – Почему ты не пишешь, Иван?

– Вам ведь все равно, что будет написано в этой записке, так? – Тодоров-Горуня поднял глаза на своего мучителя.

– По большому счету это так. Главное, чтобы было написано твоей рукой, – согласился мужчина.

– Тогда позвольте мне написать как я хочу. – Горуня не требовал, он просил, и, видимо, это подкупило мучителя.

– Что ты хочешь написать?

– Можно? – Горуня опустил ручку на листок.

– Ладно, ваяй, – дал добро мужчина.

Горуня несколько минут выводил на бумаге слова. Останавливался, чтобы подумать, снова начинал писать, с силой вдавливая в бумагу каждую букву. В какой-то момент он замер, задумчиво глядя в окно. Богданов решил, что Горуня его заметил, и присел, чтобы не раскрыть себя раньше времени. Но нет, посидев без движения пару минут, Горуня продолжил писать. Когда он закончил, мужчина поднял листок, внимательно прочел текст и перевел взгляд на Тодорова-Горуню.

– Ты уверен в этом, Иван?

– Прошу вас как офицер офицера, позвольте мне сохранить лицо, – произнес Тодоров-Горуня.

– Хорошо, будь по-твоему. Только тогда и дело доведи до конца сам. Как офицер.

– Согласен, – ответил Горуня и протянул мужчине руку.

Богданов подумал, что Горуня хочет пожать руку мучителю, и снова ошибся. Рука повернулась ладонью вверх. Мужчина в костюме достал из ящика комода пистолет, по всей видимости принадлежавший Тодорову-Горуне, и вложил его в руку пленника. «Черт, он заставит его застрелиться, – понял Богданов и метнулся от окна к команде. «На штурм!» – подал он сигнал, который бойцы передали по цепочке за пару секунд. Больше не медля, группа Богданова ворвалась в дом Горуни. Агенты ЦРУ нападения не ожидали, поэтому захват дома произошел за считаные секунды. Десять человек, включая мужчину в пиджаке, лежали тут и там на полу, кто с пулей в голове, кто – в сердце. Бойцы спецназа не сделали ни одного лишнего выстрела.

Когда все было кончено, Богданов отдал команду бойцам собраться у машин, а сам вошел в комнату, где держали Тодорова-Горуню. Горуня сидел за столом и все еще держал пистолет у виска. Он никак не мог осознать, что произошло.

– Здравствуйте, Иван. – Богданов подошел ближе. – Положите пистолет, он вам больше не понадобится.

– Я… Они… Кто вы? – еле выдавил Горуня.

– Мы пришли забрать вас отсюда, – просто ответил Богданов.

– Забрать? Куда? Зачем? – Тодоров-Горуня находился в шоке.

– Это не важно. – Богданов обогнул стол. – Смерть откладывается, вот что вам нужно понимать на данный момент. Остальное придет позже.

– Но моя записка. Эти люди…

Богданов взял со стола записку. «Я окружен. Живым в руки врагов партии не сдамся. Умру, но не сдамся», – прочитал Богданов и взглянул на Горуню. «Так вот какова цена за сотрудничество, – подумал он. – Хотел перед смертью обелить свое имя, до конца остаться истинным сталинистом».

– Осуждаете меня? – Вопрос Тодорова-Горуни прозвучал неожиданно.

– Осуждаю? Вас? – Богданов улыбнулся печальной улыбкой. – Нет, Иван, мне вас жаль. Такое героическое прошлое и такой бесславный конец.

– Конец действительно бесславный. И для него, и для вас, товарищ майор.

Богданов вздрогнул, голос шел от дверей гостиной. Он медленно повернулся, в дверях стоял Мирчо Спасов, а за ним больше двух дюжин солдат.

– Зачем вы пришли сюда, майор? Зачем полезли во внутренние дела другого государства? – едким голосом произнес Спасов. – Или вам мало того, что вы защищаете свою страну?

– Вы знали, – Богданов медленно отошел от стола. – Все это время вы ждали, пока агенты ЦРУ сделают грязную работу за вас. Вот почему они не таились, вот почему не прятались и не охраняли дом. Вы делали это за них.

Спасов улыбнулся, аккуратно прикрыл дверь и, понизив голос до шепота, произнес:

– Вы весьма догадливы, майор. У нас была договоренность, обоюдовыгодное соглашение. Я позволяю им забрать списки агентов и удаляю из записей допросов любое упоминание о западной разведке. Они же устраняют досадную помеху, способную навредить моей карьере.