Баламутки

– Ну, хорошо. Я тоже пока есть не хочу, потому что только что подкрепился твоими вкусняшками.

– Какими вкусняшками?

– Вот тут лежали – на столе, – он показал на то место, где я утром оставила трубочки. – Я думал, ты специально для меня положила…

Внутри меня все похолодело: эти трубочки почти сутки провалялись на жаре, да и раньше их тоже не в холодильнике таскали. Ох, мама дорогая! Нам тут только эпидемии холеры не хватало, или что там бывает от несвежего?

– Было очень вкусно, – добавил Максим и слегка зарделся.

Хоть бы пронесло! Подумав так, я чуть со смеху не покатилась. Кажется, в этой ситуации надо говорить наоборот: хоть бы не пронесло! Не пронесло Максима.

– Ниночка, у тебя такая чудесная улыбка! – восхитился «муженек» и покачал головой.

Я надулась, словно индюк, и полезла в «Вайбер». Оказалось, Никита уже прислал мне фото из нового номера. Там было довольно мило: люстра в виде штурвала, на стенах – панно из раковин, на балконе – плетеные кресла,

«Что за гостиница?» – из вежливости уточнила я.

«Дорого-богато» – написал зять, и в груди слегка кольнуло. Почему у меня такое чувство, будто название отчетливо знакомо? Прямо будто только сегодня вывеску видела. Недолго думая, я вбила название в «Двагис» и обнаружила, что гостиница, где остановились мои внуки, находится всего через два дома от «Феклы». Меня бросило в жар. Вот серьезно: чуть пар из ушей не пошел, так кровь вскипела. Это что же получается? Мы можем столкнуться с Никитой почти каждую секунду?

Я откинулась на подушку и закрыла глаза, в голове зазвенело. Ничего-ничего! Буду хорошо маскироваться, и зять в жизни меня не узнает!

– Ай! – приглушенно вскрикнул Максим. – Что это?

Я приоткрыла один глаз и посмотрела на мужчину. Он держался за живот и как будто прислушивался. Лицо его казалось бледным, а на лбу даже выступили капельки пота.

– Ты о чем? – спросила я, стараясь не выдавать волнения.

– В животе как-то странно закололо, забурлило. Но ты не волнуйся, уже, кажется, все прошло, – глаза его забегали.

Мне ужасно не хотелось остаться крайней, если у Макса начнутся проблемы со здоровьем, потому я на всякий случай уточнила:

– А хозяйка наша тебя ничем не угощала?

– Угощала, – кивнул «муж». – Компотиком самодельным.

На радостях я даже хлопнула себя по ноге:

– Ну вот! Теперь все понятно. Небось, на жаре у нее стоял и забродил.

– Может быть, – пробормотал Максим, а потом вдруг запричитал. – Ой-ой-ой! Как-то неприятно, – он поднялся с пола и заходил взад-вперед по номеру, держась за живот.

– Может, полежать? – предложила я и гостеприимно подвинулась.

Максим кивнул, прилег рядом со мной и скрючился, поджимая живот коленками. Вид у него был жалкий, но в груди у меня почему-то защемило.

– Давай схожу в аптеку, куплю активированного угля, – сказала я, с трудом удержавшись от того, чтобы не погладить «муженька» по голове.

– Не надо, Ниночка, – забормотал Макс. – Сейчас все пройдет: я свой организм знаю.

– Тогда принесу тебе воды.

Я выскользнула в коридор и дошла до кулера, стоящего у окна перед лестницей. Выглядел он довольно новым и модным. Правда, бутыль располагалась на солнце и казалась слегка желтоватой, да и воды в ней было мало – на донышке. Ну, как говорится, выбирать не приходится. Я набрала целый стакан и сделала глоток. Фу! Теплая. Ненавижу теплую воду. Хотя чего это я? Не для себя же стараюсь. Может, для больных кишков теплая вода – самое то.

Я быстро отнесла стакан Максиму, и тот осушил его залпом.

– Лучше тебе? – заботливо поинтересовалась я и таки погладила мужчину по плечу.

Он благодарно улыбнулся:

– Кажется, да.

А потом улыбка его медленно превратилась в страдальческую гримаску.

– Ай-ай-ай! – глаза Макса налились кровью и полезли на лоб. – Да когда же все эти треволнения-то кончатся? Революция у меня там, что ли, война алой и белой розы?

Его живот протяжно заурчал и забуркал, прямо как старая стиральная машина, в которой я лет двадцать назад души не чаяла. Лицо Максима из бледного стало светло-зеленым.

– Ниночка, не могла бы ты сделать звук на телевизоре погромче?

– Зачем? – удивилась я. – По-моему, телек и так орет от души.

– А все же сделай! – попросил «муженек», скатываясь с кровати и через силу принимая вертикальное положение.

Пожав плечами, нашла пульт и несколько раз тыкнула в кнопку громкости.

– Отлично! – одобрил Макс и рысью помчался в туалет.

Минут пятнадцать я спокойно смотрела передачу, но потом таки начала волноваться. С трудом дождавшись рекламы, подкралась к туалету и прислушалась. Из-за двери не было слышно ничего. Вздохнув, я постучала:

– Максим, у тебя все в порядке?

– Почти! – отозвался он совершенно несчастным и замученным голосом.

– А не похоже.

Несколько секунд он молчал, а потом ответил нарочито бодро:

– Скоро выйду. Не волнуйся.

Я вернулась на кровать и, чтобы убить время, стала снова лазать по сайту знакомств. В этот раз мне повезло больше: нашлось еще две подходящих Никите девушки. Я облайкала их фото, а потом написала каждой потенциальной снохе по нескольку комплиментов. Жаль, что дамочек не было в сети, и на общение надеяться не приходилось