Балтийские короли

Естественно, в меру своих сил и способностей, подготавливая страну к мировой войне, барон Иванов никак не мог обойти стороной тему танков — сухопутных броненосцев, способных одним фактом своего присутствия на поле боя внести панику и смятение во вражеские войска. Однако до последнего времени у него никак не доходили руки до начала этого, нового, проекта. Лишь после запуска днепровской ГЭС и продавливания решения о постройке казной ряда необходимых заводов, он за свой счет организовал на территории Невского судостроительного завода еще один небольшой опытный цех, куда и пригласил с полсотни инженеров и чертежников, коим надлежало стать отцами нового, невиданного прежде, оружия. А поскольку нечто громоздкое, дорогущее, тяжеленное и требующее дефицитного в войну современного вооружения, делать виделось неправильным, итоговый результат их труда, продемонстрированный самодержцу еще в июне месяце, весьма напоминал Renault NC27, о чем, правда, сам гость из будущего не подозревал, так как не являлся столь сильным специалистом в сфере военной техники.

Вот именно о таких машинах, что уже начинали собирать на мощностях «Казенного Харьковского Тракторного Завода», и делал намеки своему собеседнику Николай Александрович. Впрочем, появиться на поле боя в товарных количествах они могли не ранее лета будущего года, до которого еще требовалось продержаться и при этом не понести тяжелые потери. Во всяком случае, не хотелось бы вновь терять столько же людей и вооружения, сколько стоили российской армии успешные наступательные операции Юго-Западного фронта. Пусть даже противник потерял вдвое больше, не говоря уже о территории! Но сто семь тысяч погибших и пропавших без вести, к которым следовало добавить двести десять тысяч раненых — это было ой как много. Да за всю войну с японцами Россия не несла таких потерь в людях, какие получила за последние два месяца! И вот об этом император пожелал поговорить с лучшим командующим Российской Императорской Армии. По крайней мере, о Брусилове пришедший из грядущего потомок отзывался, как о действительно талантливом полководце, которого помнили все, кто хоть в какой-то степени учил в школе историю отечества.

Как только ему, как верховному главнокомандующему, доложили о пожелании Алексея Алексеевича начать штурм Перемышля, потери при котором обещали перевалить за полста тысяч человек, причем без 100 % гарантии успеха, самодержец сорвался из своей ставки для беседы по душам непосредственно на месте. Чтобы, так сказать, внушительнее и доходчивее вышло то, что он желал донести до сознания человека, от талантов и действий которого в немалой степени зависела судьба, как самого государя, так и страны. Очень уж ему не хотелось повторения истории его «я» из иной исторической линии, получившего в конечном итоге свою пулю за то, что откровенно пренебрегал или же просто не интересовался простым народом. Игнорировал его реальные беды и чаяния. Не обращал внимания на жертвы войны, которые угнетали население наравне с постоянной нехваткой денег даже на пропитание, не говоря уже о прочих благах. И если с последним ситуация в империи из года в год заметно улучшалась, то вот разъяснительную работу с генералами еще только предстояло проводить. Менять их все равно было не на кого, как и некому переучивать. Вот и приходилось порой воздействовать через такое личное общение, дабы донести до них одну простую мысль — солдаты у страны таки конечны, как и человеческое терпение. Потому на том же Северо-Западном фронте, уйдя в глухую оборону, позволяли немцам раз за разом набивать себе шишки при штурме выстроенных полевых укреплений, не смотря на все вопли союзников о потребности начала мощнейшего наступления со стороны российских войск. Потому ныне многочисленные трактора и тащили сюда по всепожирающей и всезасасывающей хляби два разобранных на части устаревших 343-мм орудия береговой обороны, срочно демонтированных с форта «Константин» в Кронштадте. Уже совершенно не нужные на прежнем месте и обладающие слишком уникальным калибром, чтобы их желали сохранить на балансе, они более чем годились для постепенного разбивания своими 655-килограммовыми снарядами фортов и прочих укреплений Перемышля с безопасной для себя дистанции в 12,5 километров. Точно так же, как его отцу и ему, не удалось к началу Русско-Японской войны исправить все ошибки в устройстве флота, отчего пришлось нести немалые потери, ныне у него не вышло переформатировать армию на новый лад до начала текущего конфликта. Благо хоть удалось снарядить ее в полной мере. Да так, чтобы ни в чем не уступать противнику. А что касалось видимого превосходства, то и оно было не за горами. Но прежде это самое превосходство над врагом предстояло продемонстрировать флоту. Не просто же так над ним трудились двадцать лет, воспитывая моряков способных мыслить новыми понятиями и создавая корабли на поколение опережающие визави.

Глава 2

Кто ходит в гости по утрам…