Банзай, земляне!

– Убьем скотов как можно больнее! – рыкнул Мазёвый, вскидывая доставшийся от Клюва гранатомет. Щелкнул рычажком, переключая барабаны.

С сотни метров он выпустил три снаряда в открытую дверь. Два строго горизонтально, а третий под небольшим углом с таким расчетом, чтобы он сдетонировал о пол сразу за порогом. Грянули взрывы, и помещение, в которое упирался коридор, наполнилось дробью звонких щелчков и писклявым визгом рикошетящей шрапнели. Добрая горсть свинцовых шариков вылетела обратно в коридор, хлестнула по стенам и потолку. Несколько штук ударились о броню землян, не причинив особого вреда. И сразу завыли раненые. Шрапнельные боеприпасы использовались сравнительно редко. В войсках отдавали предпочтение осколочным снарядам в силу их тактико-технических преимуществ. Но при работе по не защищенным броней вражеским пехотинцам разницы не чувствовалось. Мазёвый выстрелил еще раз, целя в пол за порогом. Че Паев пустил вдогонку снаряду длинную очередь. Он тоже метил в пол. Пули под углом отскакивали от камня, бились в дальнюю стену, вновь отскакивали, уже сильно деформированные, бешено вращающиеся в полете. Такие пули не прошибали, а раздирали и кромсали. В дыму, заслонившем дверной проем, мелькнуло несколько теней. Мазёвый выпустил пятый снаряд и бросил на пол ненужный гранатомет.

– Как там за дверью? Почему не отстреливаются?

– Паника, – ответил экстрасенс. – Большинство зеленых ранено либо убито.

– Банзай!

Мазёвый быстрым шагом двинулся вдоль левой стены. Че пошел по правой стороне коридора. Кумар замешкался на секунду. Его взгляд зацепился за руку мертвого пирокинетика. Точнее, за предмет, сжатый скрюченными пальцами. Маленький мешочек из плотной золотистой ткани. Что-то вроде кисета. Из развязанной горловины высыпалось несколько темно-коричневых гранул, напоминающих растворимый кофе.

– В жизни не видел, чтобы кто-то так управлялся с огнем, – пробормотал экстрасенс, подбирая кисет. Сунув трофей в набедренный карман, он поспешил за Мазёвым.

Прежде чем ворваться внутрь, бойцы отправили перед собой по гранате. Че бросил от правой стены по диагонали влево. Мазёвый, соответственно, от левой по диагонали вправо. Как только отбарабанили осколки, разведчики ринулись вперед, расстреливая всё, что подавало признаки жизни. Сопротивления не было. Сверкнули три или четыре одиночных луча. И всё. Кумар вошел в дверь последним. Увидел перевернутые, погрызенные шрапнелью и пулями столы, свалку израненных тел, лужи крови, едва не споткнулся об оторванную взрывом голову. Мазёвый и Че были уже в центре этой просторной комнаты с демонстрационными плакатами, схемами и картами на стенах. Маги бойцов не смолкали ни на секунду. Крики орков становились все реже, все тише. Что-то в этой комнате было не так. Экстрасенс почувствовал произошедшую ошибку сразу, как только шагнул за порог. Почувствовал, но не понял, в чем она заключается.

Из-за опрокинутого набок стола высунулся орк с расширенными, остекленевшими от страха глазами. Очень медленно, неуверенно навел короткоствольный луч-мастер на экстрасенса. На его лице читался ужас перед действием, которое предстояло совершить. Кумар выстрелил первым, продырявив зеленокожему переносицу. Слишком уж тот медлил. Выстрел оказался простым. С шести-семи метров сложнее промахнуться, чем попасть. Особенно, если у тебя в руках карабин со включенной системой самонаведения. Только нажав на курок, экстрасенс понял, что именно здесь не так. А секунду спустя Мазёвый объявил, что отряд противника полностью уничтожен.

– Это дети! – выдавил Кумар. – Мы ворвались в школьный класс и перебили детей!

– Не такой уж он и школьный, – возразил Мазёвый, чикнув ногой оказавшийся поблизости короткоствольный луч-мастер. Оружие проехалось по полу, размазав кровавую лужу, набежавшую из оторванной ноги зеленокожего подростка. – Это скорее военно-патриотический клуб, чем простая школа. Что-то я не вижу здесь на стенах таблицы Менделеева и портретов любимых классиков. Зато имеются плакаты с типовыми схемами минных заграждений, детальным описанием фугасов, ручных гранат и стрелкового оружия.

– Орки своих храмовников с самых пеленок по военным специальностям натаскивать начинают, – подтвердил Че Паев.

– Дети, – отупело повторил экстрасенс, озираясь по сторонам.

Земля вновь содрогнулась. Избежавшие шрапнели лампы часто заморгали. Несколько демонстрационных плакатов сорвались со стен и с шелестом упали на пол. Когда мир вокруг обрел обычную неподвижность, Мазёвый решительно подошел к экстрасенсу, взял его за плечи и так встряхнул, что у Кумара едва не повылетали зубы.

– Карма у них такая, – сказал Мазёвый. – Они оказались на пути к лифту, а значит, просто не могли не умереть. Как командир приказываю отставить сопли и выяснить, много ли орков заинтересовалось взрывами в этом классе.

– Нет.

– Что нет?

– Никого не чую, – тихо проронил Кумар, глядя в сторону.

– Подозрительно как-то. Должны были всполошиться.