Башня Зеленого Ангела. Том 1

Его размышления прервало новое ощущение, возникшее возле щиколоток, — кошка, его теневой друг. Он наклонился, чтобы прикоснуться к животному, провел пальцами по костлявой спине, почувствовал худые мышцы. Должно быть, она пришла к нему, чтобы уберечь от неприятностей. Гутвульф почти улыбнулся.

Когда он выпрямился, с его щеки упала капля пота. Воздух становился теплее. Гутвульф уже почти поверил, что после такого количества ступеней, по которым он поднялся, и множества длинных, уходивших вверх проходов он приблизился к поверхности — но неужели все так сильно изменилось за то время, что он находился под землей? Возможно, зима отступила, а на ее место пришло жаркое лето? Ему не казалось, что прошло много времени, но постоянная тьма могла быть обманчивой. Слепой Гутвульф уже это понял, когда находился в замке. Что же до погоды… ну, в мрачное время плохих предсказаний возможно все.

Стены под его чуткими пальцами стали теплыми. Куда он идет? Он отбросил эту мысль. Так или иначе, туда, где находится меч, который его зовет. Несомненно, ему нужно пройти еще немного…

Тот момент, когда Скорбь запела у него внутри, наполняя его…

Когда Элиас заставил его дотронуться до меча, Гутвульфу показалось, что он стал его частью, и его тут же наполнила чуждая мелодия клинка. И, пока он его касался, Гутвульф и клинок были единым целым.

Скорбь нуждается в братьях. Вместе они смогут создать еще более великую музыку.

Тогда, в тронном зале короля, несмотря на охвативший его ужас, Гутвульф стремился к этому единению. Теперь, вспоминая, он вновь о нем мечтал. Несмотря на опасность, он испытывал глубокую потребность слышать песню, которая его преследовала. Он знал, что находится на грани безумия, но у него не осталось сил ему противиться, а потому он решил, что призовет на помощь все свои запасы хитрости и хладнокровия и подберется к мечу поближе — но так, чтобы его не заметили. И вот он уже совсем рядом…

Воздух в узком коридоре был особенно душным. Гутвульф остановился и принялся ощупывать стены. Маленькая кошка исчезла, вероятно, перебралась в такое место, где меньше страдали подушечки ее лап. Когда Гутвульф снова приложил ладонь к камню, он выдержал всего несколько мгновений — потом ему пришлось отдернуть руку. Откуда-то спереди до него доносился слабый, но непрерывный поток звука, почти безмолвный рев. Что могло там находиться?

Когда-то дракон устроил свое логово под замком. Это был красный Червь Шуракаи, огненное дыхание которого убило в прошлом столетии двух королей и множество обитателей замка. Зверь, чья смерть создала репутацию Престеру Джону и чьи кости пошли на изготовление знаменитого трона в Хейхолте. Возможно, там все еще обитает дракон, какой-нибудь потомок Шуракаи, выросший в темноте? Если так, пусть он превратит его в пепел. Теперь Гутвульфа подобные вещи не пугали, он хотел только одного: вновь погрузиться в песню серого меча.

Туннель начал резко подниматься вверх, и Гутвульфу пришлось наклониться вперед, чтобы сохранять равновесие. Жар был ужасным, и он легко смог представить, как чернеет и съеживается его кожа, подобно шкуре свиньи, которую готовят на праздничный пир. Гутвульф продолжал подниматься, рев становился громче, низкое неровное рычание, подобное грому или грохоту разгневанного моря или беспокойному дыханию спящего дракона. Потом звук начал меняться, и через мгновение Гутвульф понял, что туннель расширяется, а когда свернул за угол, чувства слепца сказали ему, что он стал еще и выше. Ему навстречу подул горячий ветер, ворчливый шум подхватило необычное эхо.

Еще несколько шагов, и он понял причину. Дальше находилась огромная пещера, нечто вроде громадного купола собора Святого Сутрина в Эрчестере. Огненная яма? Гутвульф чувствовал, как его волосы разметал горячий ветер. Неужели он каким-то непостижимым образом добрался до легендарного Озера Божьего Суда, в которое в охваченную пламенем воду бросают грешников? И сам Господь поджидает его здесь, в каменной глубине? В эти смутные дни Гутвульф почти ничего не помнил о своей прежней жизни, но то, что еще оставалось в его памяти, состояло из череды глупых, бессмысленных действий. Если и было такое место и такое наказание, он, несомненно, его заслужил. Впрочем, он жалел, что больше не почувствует могучей магии серого меча.

Гутвульф начал перемещаться короткими шагами, описывая ногами дуги, прежде чем поставить их на землю. Его продвижение замедлилось, все силы сосредоточились на определении пути. Наконец его нога ничего не задела. Он остановился, присел на корточки и принялся ощупывать горячий пол. Перед ним вытянулся каменный выступ, и он не смог отыскать рукой края. А дальше были пустота и горячий ветер.