Башня Зеленого Ангела. Том 1

В самом конце они пожертвовали несколькими платьями, прихваченными Мириамель в деревне Роща, и разрезали их, обмотав кусками ткани оставшиеся стебли. Мириамель раздавила лист с дерева, которое Тиамак назвал масличной пальмой во время их ботанической экскурсии несколько дней назад, смазала тряпку и поднесла ее к костру. Она загорелась, хотя огню было далеко до настоящего лампового масла, да и запах оказался отвратительным и каким-то слишком резким. И все же факел продержится некоторое время, а она не сомневалась, что без света им не обойтись. Мириамель сорвала целую охапку листьев и втирала маслянистую массу в тряпки для факелов, пока ее руки не стали такими липкими, что пальцы начали склеиваться.

Когда ночное небо стало наконец светлеть, перед самым рассветом Изгримнур всех разбудил. Они решили оставить раненого вранна в лагере — не имело никакого смысла брать его с собой, где ему будет грозить новая опасность, поскольку он и без того выглядел предельно измученным и изголодавшимся, решив, что, если они переживут свою попытку спасти Тиамака, они за ним вернутся. А если нет, у него, по крайней мере, будет небольшой шанс бежать оттуда самостоятельно.

Изгримнур поднес шест к поверхности воды и смыл грязь, налипшую на его конец.

— Итак? Что будем делать? От монаха нам нет никакой пользы.

— И все же, возможно, он сумеет нам помочь. — Мириамель со значением посмотрела на Кадраха, который отвернулся. — В любом случае мы можем приступить к первой части нашего плана.

— Наверное. — Изгримнур взглянул на эрнистирийца так, будто очень хотел проверить на его голове эффективность одной из своих дубинок, и сунул ему в руки шест. — Тогда вперед. Ты вполне можешь принести хоть какую-то пользу.

Кадрах с помощью шеста вывел лодку из раскачивавшихся на ветру зарослей тростника в более широкую часть реки. Утреннее солнце, прятавшееся за серым пологом туч, светило не слишком ярко, но воздух был гораздо более горячим, чем накануне. Мириамель почувствовала на лбу капельки пота и на мгновение подумала, стоит ли рискнуть и приманить крокодила, сняв сапоги и опустив ноги в мутную воду.

Они скользили вперед, пока не увидели свою цель, сдвинулись ближе к берегу и медленно, соблюдая осторожность, поплыли вверх по каналу, прячась за тростниками и деревьями, чтобы их не заметили. Гнездо выглядело таким же пугающим, как и накануне, хотя казалось, что снаружи суетилось гораздо меньше гантов. Когда они оказались настолько близко, насколько смогли решиться, Изгримнур перестал работать веслами, и лодка по течению добралась до внешней границы, а потом заросший деревьями поворот реки полностью скрыл гнездо.

— Теперь подождем, — тихо сказал он.

Они довольно долго сидели молча, страдая от назойливых насекомых. Мириамель боялась их убивать, чтобы не шуметь, и пыталась снимать пальцами, когда они на нее садились, но настойчивых тварей оказалось слишком много, и они сильно ее покусали. Кожа у Мириамель безумно чесалась и пульсировала, ей казалось, что она вот-вот сойдет с ума, мысль прыгнуть в воду, чтобы всех их утопить, становилась все настойчивее, вскоре ей уже начало казаться, что она не выдержит, и она вцепилась руками в скамейку, на которой сидела. В воде будет прохладно и так спокойно, и тело перестанет зудеть. Плевать на крокодилов!

— Смотрите, — прошептал Изгримнур, и Мириамель подняла голову.

Примерно в двадцати локтях от того места, где они прятались, появился гант, который спускался по длинной ветке дерева, нависшей над водой. Из-за суставчатых ног его движения казались необычайно неуклюжими, но он перемещался по тонкой качавшейся ветке быстро и уверенно. Время от времени он неожиданно останавливался и замирал, и его серое, с пятнами лишайника тело сливалось с корой, точно особенно большой нарост на стволе.

— Отталкивайся, — одними губами прошептал Изгримнур, махнув Кадраху.

Монах оттолкнул лодку от берега, и она начала медленно дрейфовать в сторону ветки. Мириамель и все остальные изо всех сил старались не шевелиться.

Сначала казалось, что гант их не видел, они продолжали плыть дальше, а мерзкое существо медленно и терпеливо кралось в сторону трех маленьких птичек, сидевших на самом конце тонкой ветки. Как и тварь, охотившаяся на них, они не замечали опасности.

Изгримнур сменил Камариса на носу лодки и наклонился вперед, изо всех сил стараясь сохранить равновесие. Гант наконец увидел, что к нему приближается лодка, черные глаза загорелись, и он, раскачиваясь на месте, принялся соображать, представляет ли новый предмет для него опасность или это потенциальный обед. Когда Изгримнур поднял тростниковое копье, гант, казалось, принял решение: повернулся и помчался к стволу дерева.

— Давай, Изгримнур! — крикнула Мириамель.