Башня Зеленого Ангела. Том 1

Мириамель попыталась разглядеть то, на что показал герцог, хотя ей совсем не хотелось туда смотреть. Картина напоминала самую страшную версию ада — извивавшаяся куча покрытых грязью существ, без малейшей надежды на свет, ноги бессмысленно дергаются, панцири, соприкасаясь друг с другом, громко скрипят — и не смолкавший, отвратительный гул и скрежет тел. Мириамель заморгала и заставила себя сосредоточиться. В самом центре, где активность гантов казалась совершенно невероятной, она увидела ряд бледных, испускавших свет непонятных наростов. У ближайшего наверху она заметила темное пятно, которое, казалось, шевелилось, и ей потребовалось одно мгновение, чтобы сообразить, что это человеческая голова.

— Там Тиамак! — в ужасе вскрикнула она и почувствовала, как к горлу подкатил ком. — Он застрял в чем-то совершенно кошмарном — вроде пудинга.

— Тише. — Изгримнур, который выглядел не лучше, показал Мириамель, чтобы она молчала. — Думать, — пробормотал он. — Нужно подумать.

Крошечный шарик — голова Тиамака — начал раскачиваться из стороны в сторону в студенистой массе, на глазах у изумленных Мириамель и Изгримнура рот Тиамака открылся, и он громко закричал, но вместо слов они услышали мучительное жужжание и скрежет речи гантов — нечто столь неправильное вырывалось из горла маленького вранна, что Мириамель разрыдалась.

— Что они с ним сделали? — проговорила она сквозь слезы.

Неожиданно у нее за спиной возникло какое-то движение, и ее окатил поток горячего воздуха, когда мимо промчался кто-то с факелом, и она увидела, как пламя танцует, направляясь вниз по склону, в сторону огромного скопления гантов.

— Камарис! — крикнул Изгримнур, но старик, размахивая факелом, как косой, уже начал пробиваться сквозь внешний ряд гантов.

Громкое гудение сбилось с ритма, оставив гулкое эхо. Ганты вокруг Камариса принялись пронзительно жужжать, и остальные подхватили их тревожные вопли. Высокий воин проносился между ними, точно хозяин гончих в погоне за лисицей. Возбужденные существа липли к его ногам, некоторые цеплялись за плащ и штаны, несмотря на то что он отбивался от них дубинкой.

— О, Господи, помоги мне, он не справится один, — простонал Изгримнур и, расставив руки в стороны для равновесия, начал пробираться вперед по скользкой земле. — Оставайся здесь! — крикнул он Мириамель.

— Я с тобой, — ответила она.

— Даже не думай! — заорал Изгримнур. — Оставайся здесь с факелом, тогда мы сможем найти дорогу обратно к тоннелю! Если мы лишимся света, нам конец!

Он повернулся, подняв Квалнир над головой, и бросился к ближайшим гантам. После первого удара воздух наполнился жутким глухим гулом. Изгримнур сделал несколько шагов вперед, в самую гущу мерзких тварей, и с оглушительным ревом налетел на врага.

Гудение полностью стихло, и огромное помещение наполнили пронзительные крики разозленных гантов — кошмарный хор влажных щелчков и свиста. Мириамель пыталась понять, что происходит, но Изгримнур потерял свой факел, и она видела лишь громадную тень среди массы панцирей и дергавшихся ног. Где-то ближе к центру факел Камариса все еще разрезал воздух, точно огненное знамя, которое раскачивалось из стороны в сторону по мере того, как он пробирался к тому месту, где находился пленный Тиамак.

Мириамель переполняли ужас и одновременно ярость. С какой стати она должна тут ждать, в то время как Изгримнур и Камарис подвергают свои жизни опасности? Они же ее друзья! А что, если они погибнут или ганты захватят их в плен? Тогда она останется одна и ей придется самой искать дорогу назад, убегая от жутких тварей. Глупо. Нет, она не станет так поступать, она тут не останется. А с другой стороны, что еще ей делать?

Думай, девочка, — сказала она себе, нервно подпрыгивая на месте и пытаясь увидеть, что Изгримнур все еще на ногах. — Что делать? Что?

Мириамель не могла просто стоять и ждать, чем все закончится. Это было невыносимо. Она достала из-за пояса два последних факела и зажгла их, а когда они как следует разгорелись, засунула их в мягкую землю по обе стороны от входа в тоннель, сделала глубокий вдох и поспешила по следам Изгримнура вниз по склону, чувствуя, как ноги у нее подкашиваются и дрожат так сильно, что она вот-вот упадет. На нее навалилась нереальность происходящего: неужели это она скользит вниз по предательскому склону? Мириамель чувствовала мурашки по всему телу. Никто в здравом уме не отправится добровольно в жуткую яму, заполненную гантами. Но каким-то непостижимым образом ее ноги, обутые в сапоги, продолжали двигаться.

— Изгримнур! — крикнула она. — Ты где?