Башня Зеленого Ангела. Том 1

— Он собирается спеть песню про Джека Мундвода — я имею в виду Санфугола, — сказал Саймон, чтобы отвлечь Мириамель. — Точнее, он мне обещал. И еще про фургоны епископа. — Саймон не думая взял ее за руку и тут же почувствовал тревогу.

Возможно, ему не стоило так поступать. Вдруг она обидится?

Однако Мириамель, казалось, ничего не заметила.

— Да, было бы замечательно, — ответила она. — Здорово провести вечер за пением у огня.

Саймон снова почувствовал недоумение, ведь подобным образом люди проводили почти все вечера в Новом Гадринсетте, а в последнее время все чаще, когда народ собирался на Раэд. Но он ничего не сказал, наслаждаясь прикосновениями ее тонкой сильной руки.

— Да, это будет приятно, — сказал он и повел Мириамель вниз по склону холма, в сторону манящего света костров.

После полуночи, когда туман наконец рассеялся, а луна поднялась высоко в небо, яркая, точно серебряная монета, на вершине холма, недавно покинутого принцем и его отрядом, возникло движение.

Три темные фигуры, практически невидимые в лунном свете, стояли рядом с одним из высоких камней на краю вершины и смотрели вниз, на долину. Большинство костров уже догорали, но огненный периметр все еще окружал лагерь, и в красноватом свете продолжали двигаться несколько тусклых фигур.

Когти Утук’ку долго наблюдали за лагерем, неподвижные, как совы. Наконец, не обменявшись ни единым словом, они повернулись и бесшумно зашагали через высокую траву, к вершине горы. Бледная масса разрушенных зданий Сесуад’ры раскинулась перед ними, точно зубы во рту старухи.

Слуги Королевы норнов сумели преодолеть большое расстояние за короткое время. Они могли позволить себе подождать скорого наступления ночи, когда люди в долине потеряют бдительность.

Три тени бесшумно скользнули в здание, которое смертные называли Обсерваторией, и долго стояли, глядя через растрескавшийся купол на недавно появившиеся звезды, потом уселись на камни. Один тихо запел, и странная мелодия поплыла в небо, острая и холодная, точно расщепленная кость.

Хотя звук его пения не вызвал даже эха в Обсерватории и не был слышен вдали от вершины, часть людей, спавших в долине, застонали во сне. Тем, кто обладал чувствительностью, позволявшей ощутить прикосновение песни — и Саймону среди них, — приснился сон о льдах и вещах сломанных и пропавших, а также о гнездах змей, что прячутся в старых колодцах.

26. Подарок для королевы

Отряд принца и медленно двигавшаяся процессия повозок, животных и пеших людей вышли из долины и направились дальше, вдоль реки Стеффлод, которая, извиваясь точно змея, уходила на юг. Разношерстной армии потребовалась почти неделя, чтобы добраться до слияния Стеффлода и Имстрекки.

В некотором смысле они вернулись домой, так как разбили лагерь в защищенной горами долине, где когда-то стоял первый город Гадринсетт. Многие из тех, кто сейчас устраивался на ночлег и искал хворост в опустошенных и разрушенных домах, спрашивали себя, чего они достигли, покинув это место, чтобы соединить свою судьбу с Джошуа и повстанцами. Возникли даже мятежные перешептывания — но совсем немного. Слишком хорошо они помнили мужество, с которым Джошуа и остальные сражались с солдатами Верховного короля.

Возвращение могло быть более горьким, однако погода оставалась мягкой, и бо`льшая часть покрывавшего луга снега растаяла. Но ветер продолжал носиться по неглубоким оврагам, гнул небольшие деревья, под его напором клонилась к земле трава, заставлял метаться и пританцовывать пламя костров: колдовская зима немного ослабила свою хватку, но декандер на открытых лугах тритингов уже почти наступил.

Джошуа объявил, что отряд будет отдыхать три дня, пока он со своими советниками выбирают дальнейший маршрут. Подданные принца, если их можно было так назвать, с радостью приветствовали его приказ. Даже короткое путешествие от Сесуад’ры оказалось трудным для раненых и слабых, их было немало, а также маленьких детей. Поползли слухи, что Джошуа передумал и решил на месте прежнего города отстроить Новый Гадринсетт, хотя те, кто обладал здравым смыслом, говорили, что глупо покидать высокую, укрепленную цитадель и перебираться сюда, на открытое и незащищенное место — а принца Джошуа никак нельзя назвать глупцом. Однако многие в бездомной армии с радостью ухватились за эту идею, и слухи множились.

— Мы не можем долго здесь оставаться, Джошуа, — сказал Изгримнур. — Каждый день промедления прибавляет два десятка человек, которые захотят тут остаться, когда мы уйдем.

Джошуа посмотрел на потрепанную, выцветшую на солнце карту, доставшуюся ему от покойного Хелфгрима, прежнего лорд-мэра Нового Гадринсетта, который вместе со своими двумя дочерьми-мученицами стал святым покровителем всех жителей города.

— Мы не станем задерживаться надолго, — сказал принц. — Но, если мы приведем этих людей в луговую страну, мы должны быть уверены, что найдем там воду. Погода меняется совершенно неожиданно. Никто не может предвидеть, что будет. Весьма возможно, дождей придется ждать слишком долго.