Башня Зеленого Ангела. Том 1

Она вышла из палатки вслед за Саймоном. Хрустальная сфера потускнела и погасла.

— Итак? — спросила герцогиня Гутрун.

Мириамель отчетливо услышала страх в ее полном нетерпения голосе.

Джелой встала, сжала руку Воршевы и села на одеяло.

— Ничего плохого, — сказала женщина-ведьма. — Немного крови, ничего страшного, к тому же кровотечение остановилось. У вас есть дети, Гутрун, а также внуки. Вам не следует так сильно тревожиться из-за Воршевы.

Герцогиня гордо выставила подбородок.

— Да, я родила и вырастила детей, чего не могут сказать про себя некоторые. — Когда Джелой и бровью не повела в ответ на ее выпад, Гутрун продолжала уже не так агрессивно: — Но я не ездила верхом, когда вынашивала своих детей, а я уверена, что Джошуа намерен посадить Воршеву на лошадь!

Она посмотрела на Мириамель, словно рассчитывала на поддержку, но предполагаемая союзница лишь пожала плечами. Спорить было бесполезно — решение принято и принц намерен отправиться в Наббан.

— Я могу ехать в фургоне, — сказала Воршева. — Клянусь Громовержцем Травы, Гутрун, иногда женщины моего клана ездят на лошади до последней луны!

— В таком случае женщины твоего клана настоящие дуры, — сухо сказала Джелой, — даже если ты не намерена так поступать. Да, ты можешь ехать в фургоне. На открытых лугах это будет нормально. — Она повернулась к Гутрун. — Что же до Джошуа, ты ведь понимаешь, что он всегда старается делать как лучше. И я с ним согласна. Это жестоко, но он не может остановить всех на сотню дней, чтобы его жена рожала в тишине и покое.

— Значит, должен существовать другой способ, — заявила Гутрун. — Я сказала Изгримнуру, что Джошуа ведет себя жестоко, я так считаю. И мне все равно, что он обо мне подумает, я не могу смотреть, как страдает Воршева.

Джелой мрачно улыбнулась.

— Я уверена, что твой муж выслушал тебя очень внимательно, Гутрун, но сомневаюсь, что так же будет с Джошуа.

— Что ты хочешь сказать? — потребовала ответа герцогиня.

Прежде чем лесная женщина успела ей ответить — хотя Мириамель подумала, что Джелой не особенно торопилась, — у входа в шатер послышался шум, клапан откинули в сторону, и они увидели кусочек звездного неба, в палатку проскользнула гибкая фигура Адиту, и клапан опустился на свое место.

— Я не помешала? — спросила ситхи. Мириамель подумала, что Адиту спросила совершенно искренне. Молодой женщине, привыкшей к фальшивой вежливости при дворе отца, было странно слышать, как кто-то задает вопрос и хочет получить ответ. — Я слышала, что ты плохо себя чувствуешь, Воршева.

— Мне уже лучше, — с улыбкой ответила жена Джошуа. — Заходи, Адиту, мы всегда рады тебя видеть.

Адиту села на пол около кровати Воршевы, сложив длинные грациозные руки на коленях, и золотые глаза ситхи принялись внимательно ее изучать. Мириамель не могла отвести от Адиту взгляда: в отличие от Саймона, у которого ситхи не вызывали такого изумления, она никак не могла привыкнуть к присутствию столь диковинного существа. Адиту, которая казалась странной, будто прямо из легенды, сидела совсем рядом, в ярком свете, и представлялась Мириамель не менее реальной, чем камень или дерево. Складывалось впечатление, что последний год вывернул мир наизнанку, и перед ней стали регулярно появляться загадочные истории из прошлого.

Адиту достала мешочек из серой туники и протянула его Воршеве.

— Я принесла то, что поможет тебе спать. — Она высыпала пучок зеленых листьев на ладонь и показала их Джелой — та кивнула. — Я приготовлю отвар, пока мы беседуем.

Ситхи, казалось, не заметила недовольного взгляда Гутрун. При помощи двух палочек Адиту вытащила из огня горячий камень, стряхнула с него пепел и опустила его в котелок с водой. Когда над ней поднялось облачко пара, она бросила туда листья.

— Мне сказали, что мы проведем здесь еще один день, — сообщила Адиту. — Теперь у тебя будет возможность отдохнуть, Воршева.

— Я не понимаю, почему все так за меня беспокоятся. Я всего лишь беременная. Женщины постоянно вынашивают детей.

— Но не единственного ребенка принца, — тихо сказала Мириамель. — И не в разгар войны.

Адиту использовала горячий камень, чтобы растолочь листья, надавливая на них палочкой.

— Я уверена, что у тебя родится здоровый ребенок, — сказала ситхи.

Для Мириамель ее слова показались странными, ведь их мог произнести смертный — вежливо и радостно. Может быть, Саймон прав.

Камень убрали, Воршева села, чтобы взять чашу, над которой поднимался пар, сделала маленький глоток, Мириамель наблюдала, как сокращаются мышцы на ее шее, когда она пила.

Как она красива, — подумала Мириамель.

У Воршевы были огромные темные глаза, но тяжелые веки выдавали усталость; густые волосы черной тучей окружали голову. Пальцы Мириамель коснулись собственных коротко подстриженных волос и неровных концов в тех местах, где она срезала крашеные пряди. Она не могла не чувствовать себя младшей некрасивой сестрой.