Бедовый месяц

– Серьезно перенервничали, – быстро поддакнула я. Знаете, очень сложно врать мужу, практически упираясь носом в его мускулистое плечо. – Перед второй брачной ночью.

Филипп вдруг поперхнулся на вздохе и, выпуская меня, проворчал:

– Давайте волшебное средство. – Он уселся и забрал флакон. – Уверен, хуже уже не будет.

Как сказать? Ты просто проспал вчерашний переполох.

– Только пейте аккуратно, – посоветовала я, шустренько сползая с кровати, – оно…

Он уже приложился к горлышку и сделал глубокий глоток. Глаза на секунду покруглели. В них появилось выражение даже не изумления, а откровенного шока.

– …Очень горькое, – договорила я.

Филипп выдохнул, как от ядреной сивухи, и надавил пальцами на веки, словно старался унять поток слез.

– Тереза, признайтесь: ваше дивное средство варила тетка для Рендела?

– С чего вы так решили? – удивилась я. – Эликсир аптекарский.

Мне хочется верить, что аптекарский.

– Уверен, его сотворили для наказания, а не для лечения, – предположил он и протянул открытую ладонь: – Где пробка?

– Полагаю, вам надо допить до конца, – заметила я, пряча пробку за спину.

– До моего конца?

– До конца флакона.

– Надумали стать вдовой? – мрачно сыронизировал он.

Нет, спасибо. Я уже вчера пережила это чудесное ощущение и чуть сама не прилегла рядышком умирать.

– Может, вам принести воды? – щедро предложила ему.

– Справлюсь без помощников, – отозвался Филипп, явно не планируя продолжать пытку оздоровительным эликсиром. – Или вы хотите проконтролировать?

– Если вам не нужна компания, то, пожалуй, удалюсь в ванную, – чопорно кивнула я.

Он возник в ванной комнате в самый разгар борьбы с платьем. Новый гардероб оказался таким непрактичным, что без горничной справиться с банальным одеванием было невозможно. Суставы вывернешь, пока дотянешься до пуговок на спине. Я скрючилась, пыталась подглядеть в зеркало, но петельки и мелкие шарики все равно ускользали из-под пальцев.

– Давайте помогу.

Филипп встал позади, и я немедленно опустила руки. Платье разъехалось на спине, открыв скромную шелковую сорочку. Он смотрел исключительно на платье и ловко застегивал пуговицы. Я смотрела в зеркале исключительно на него. Муж явился как был: в исподнем и без капли смущения. Кажется, у меня начинался жар.

– Леди Торн, – проговорил Филипп, – пожалуйста, закажите завтрак.

– Что вы хотите на завтрак? – хрипловато отозвалась я и смущенно кашлянула, пытаясь избавиться от вставшего в горле кома.

– Выберите на свой вкус. – Он поднял голову и в зеркале встретился со мной глазами. – Пригласите Марджери.

Такими ровными и вкрадчивыми голосами обычно раздавали распоряжения и ожидали их исполнения. И Филипп не просил, а приказывал.

– Хорошо, – промычала я и в отражении проследила, как, сказав напоследок, в каких апартаментах остановилась мадам, он двинулся к дверям ванной.

Отыскать Марджери пообещал коридорный, доставивший в номер еду. Он сноровисто сервировал стол, кое-как пристроил на тележку три ведерка с выдохшимися бутылками вина и ретировался в коридор. К появлению мужа из ванной я успела завладеть утренним «Вестником» и предвкушала свежие новости.

– Какой на сегодня гороскоп? – поинтересовался Филипп, усаживаясь за стол.

– Понятия не имею.

– Не интересуетесь?

– Нет, но могу зачитать, если им интересуетесь вы.

Мы обменялись выразительными взглядами. Газету пришлось отложить, хотя хотелось узнать, что сегодня пишут на третьей полосе. Она, между прочим, самая интересная!

На первых двух обычно рассказывали о королевской семье, а на последних, помимо гороскопа, который, к слову, у них никогда не сбывался, печатали светские сплетни. В общежитии мы быстро делили страницы по интересам, а в семейной иерархии развороты, похоже, доставались по старшинству. Пока дождешься своей очереди, новости устареют.

– Я попросила слуг найти Марджери, – проинформировала я и налила в чашку Филиппа густой крепкий кофе.

С самым заинтересованным видом, словно никогда в жизни не видел флаконов, он крутил в руках тетушкино «лекарство от досадных промахов». Сердце подпрыгнуло до самого горла. Я отставила кофейник и придвинула к мужу чашку.

– Возьмите.

– Ваше? – любезно уточнил Филипп, намекая на флакон.

– Мое, – не стала отпираться я. – Где вы их нашли?

– Их? – Он выгнул бровь.

– Капли от мигрени, – невозмутимо подсказала я.

– Нашлись на полу в гардеробной. – Муж поставил бутылочку посреди стола, словно главное украшение утренней сервировки. – Ваши капли выглядят как афродизиак.

– Хотите сказать, что аптекарь – подлый мошенник и продал мне какую-то гадость? – фальшиво охнула я. – Для чего ее используют?

– Что? – едва не поперхнулся воздухом Филипп.

– Как вы их назвали?

– Вы знаете, моя дорогая супруга, что это такое, – усмехнулся он.

– Откуда? Я покупала в аптекарском дворе капли от мигрени, – с фальшивым недоумением напомнила я.

На лице Филиппа расцветала медленная, восхищенная улыбка. Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и протянул:

– Тереза, улыбнитесь.

– Для чего? – удивилась я.

– Я начинаю скучать по милой дурочке.