Беги, Алиса!

Я замерла. Перед глазами появилась тонкая, с волос, полоска, чуть более светлая, чем тьма. Провод, который я нащупала, оказался открывающим защелку. Не веря своим глазам, я надавила на крышку, и та дрогнула под моими руками, открывшись на миллиметр. Я нажала сильнее, стиснув зубы, не понимая, почему багажник не открывается, и помогая себе коленями. Когда крышка нехотя сдвинулась, я в ярости принялась колотить по металлу руками, вынуждая его выпустить меня наружу, пока багажник не открылся. Перевалившись через бортик, я упала на асфальт, шипя от боли. Руки болели, колени оказались сбиты, на джинсах красовались прорехи, сквозь которые сочилась сукровица. Полежав несколько мгновений, я поднялась, в неверном свете луны обнаружив, как смята крышка багажника. Машина стояла на боку, клюнув носом в кювет и приобняв собой сбитый столбик. Из пробитого радиатора курился дымок. У меня закружилась голова, я пьяно махнула руками и упала. Стоять было неудобно – на ноге осталась всего одна туфля, вторая пропала. Я поискала ее взглядом, а потом махнула рукой: в темноте все равно не найти. Босая нога наткнулась на битые стекла. Поморщившись, я сделала шаг вперед, к темному остову машины, и сразу же наступила на что-то плоское, пластмассово брякнувшее под ногой. Это оказался телефон в незнакомом черном чехле. Я подняла его, но телефон был мертв, как я ни пыталась запустить его. Выбросив телефон, я перевела взгляд на машину. Что случилось с водителем? Бросил ли он меня или лежит внутри мертвый? Меня устраивали оба варианта, причем второй – больше. Не зная, кем был мой похититель, я искренне желала ему сдохнуть. После всего, что он сделал со мной и Деметрио, иного он и не заслуживал. Я была убеждена: мужа убил он, а затем вернулся за мной. Осторожно, готовясь в любой момент броситься прочь, я приблизилась к передней дверце. Сквозь битое стекло я разглядела какую-то темную кучу, распластавшуюся на руле, неподвижную и страшную. Искореженное, утыканное осколками лицо было страшным и мертвым. Мне стало плохо, я с большим трудом удержалась от рвоты, неосторожно прикоснулась к боку и скривилась от боли. Блузка была залита кровью. Лиссабон оказался далеко позади, переливаясь огнями. Я перевела взгляд на автомобиль. Даже если я выкину тело из машины, вряд ли машина двинется с места. Денег ни гроша, телефона тоже нет. Я не представляла, где нахожусь. Сомнительно, что у водителя был еще один телефон, но, может, в машине сохранился мой? Не говоря уже о том, что похититель забрал деньги, которые сейчас были мне очень нужны. Я сделала шаг вперед, тупо отметив, что бензиновая вонь стала сильнее.

Темная куча за рулем вдруг отрыгнула и застонала вполне по-человечески. Я отпрянула в сторону. Мужчина открыл глаз и поглядел на меня вполне осмысленно. Второго глаза не было, вместо него на лице зияла большая кровавая дыра. Открыв беззубый рот, мужчина выплюнул багровые сгустки, скривился и стал натужно кашлять. Под машиной сверкнула короткая голубоватая молния, за ней еще одна, после чего снизу, по бензиновой луже, поползло оранжевое пламя. Огонь отразился в моих глазах. Мужчина снова застонал, потом до него дошло, что происходит, и в этот момент на его разбитой физиономии, искореженной стеклами, появилось выражение ужаса. Он зарычал и стал дергать ремень безопасности, который до сих пор держал его в плену. Пламя поднималось все сильнее, а затем машина хлопнула и на пару мгновений исчезла в дыму. Я отшатнулась и упала в кювет, наполненный водой, умудрившись приземлиться на какую-то корягу раненым боком. Боль вновь пронзила меня до самых кончиков волос. Я взвыла и прижала к нему ладонь. В свете пламени мои пальцы были красными, и я не поняла, от отблесков огня или крови. Холодная вода немного притупила боль, и я расслабилась, вытянув ноги в вялом блаженстве. Мне не хотелось слышать истошный вопль человека, сгорающего заживо. Сознание играло со мной, выворачивая реальность. Единственное, что я чувствовала в тот момент – как вытекает моя кровь. Так можно было и умереть. И, наверное, на короткое мгновение я захотела упокоиться навсегда.

Крики смолкли.

Я выбралась на дорогу, мокрая, в крови, поглядев на догорающий автомобиль. Обугленный труп, высунув руки наружу, скалился остатками выбитых в катастрофе зубов. Я отвернулась и пошла прочь, прихрамывая, до тех пор пока не догадалась снять вторую туфлю и отбросить ее подальше. Через несколько метров я увидела труп сбитой собаки и следы протекторов, а может, мне померещилось, разобрать что-то в неверном лунном свете было тяжело. Во всяком случае, мертвая собака объясняла аварию. Животное могло выскочить на дорогу, и мой похититель не справился с управлением. До города было далеко, и пока я шла, в голове роились нехорошие мысли.