Беглецы

Уроки алхимии были сложны, но я был прилежным учеником. Особым образом обработанная ржавчина, смешанная с солью из минерального источника западного Шиб Йоддок и смолой – страшный состав, горящий подобно адскому пламени, который невозможно потушить. А благодаря смоле его невозможно отлепить. Ржавчины можно найти сколько угодно, смола продается в любой лавке. Соль… ну, я думаю, аптекарь согласится, что я болен. Смертельно.

К полуночи я завершил все приготовления. Двери и окна больницы были надежно заблокированы. Остался только парадный вход, который будет нужен в случае, если все пойдет наперекосяк».

* * *

В эту ночь Анна Шерани задержалась. У плотника Григория воспалилась нога, отдавленная бревном, надо было срочно ее ампутировать. К несчастью, плотник не нес в себе благодатного Света, а потому Анна не могла позвать волшебников-целителей: магия Света очень плохо действовала на тех, кого инквизиция называла «еретиками». Пожилая женщина не считала своих пациентов еретиками; скорее, заблудшими душами, которые рано или поздно примут Свет и поймут, как он прекрасен. А до тех пор надо помогать им и лечить их недуги в меру сил.

Бедняга Григорий отдыхал после операции; Анна дала ему маковое молоко, чтобы унять боль. Стоя у постели больного, женщина вспоминала молодого человека, приходившего вечером по приказу муниципалитета, чтобы проверить безопасность больных в случае пожара. Странно, как несветоносец занял такую должность, однако Анна не страдала предрассудками большинства относительно всех, не несущих в себе Свет. Наоборот, она радушно встретила инспектора, показала ему палаты и отделения. Инспектор лично проверил крепость окон и дверей и похвалил умную планировку. От предложенного чая молодой человек отказался, поспешив обратно, видимо, чтобы успеть сдать доклад.

Анна шла в прачечную, забрать белье для первого этажа, когда услышала протяжный писк. Это было странно, ведь мышей вывели еще в прошлом месяце.

Писк оборвался резким хлопком, за которым последовало потрескивание, очень быстро переросшее в рев пламени.

«Пожар!», – ужасная мысль пронеслась в голове Анны. Страх охватил ее, но страх не за себя. Григорий, спящий с одной ногой, близнецы Ротт, чудом спасшиеся от стаи диких собак, Антон, искалеченный на войне… Они же не могут двигаться! Нужно срочно выводить больных!

Анна схватила одну из влажных простыней, что сушились рядом, накинула на себя, прикрыв рот и нос, и помчалась к палатам.

В коридоре царил хаос. Доктора и больные, кто мог ходить, ломились в окна, оказавшиеся намертво заклиненными. С первого этажа неслись крики ужаса и боли, там, кажется, было еще хуже.

С треском обвалилась часть коридора, ведущего в восточное крыло, где лежали послеоперационные больные. Огонь перекинулся на перила. Казалось, он течет, подобно меду, охватывая не только дерево, но и камень. На полу уже лежали полуобугленные тела тех, кому не повезло.

Анна бросилась в западное крыло, где лежали дети. Там же находилось и помещение для докторов. Ей навстречу пронесся, истошно крича, горящий человек, судя по пижаме, один из пациентов. Споткнувшись, он покатился вниз по лестнице, поджигая ступени. Как бы Анна ни хотела, она ничем не могла помочь ему. Вперед, вывести тех, кого еще возможно…

Сестры пытались спасти маленьких пациентов, спуская их на скрученных простынях из выломанных окон. Огонь постепенно подбирался к ним. Вода не спасала, пламя, словно заколдованное, продолжало гореть. Дым резал глаза, мешал разглядеть хоть что-то, забивал легкие удушливой ватой, навевал смертельную дремоту; только поддайся – уже не проснешься.

Анна присоединилась к тем, кто выводил детей из палат и вел к окнам. Эвакуация шла своим чередом, когда на лестнице, объятой пламенем, появилась темная фигура. Существо в плаще держало короткий окровавленный меч, к другой руке был приделан складной арбалет. Застыв в ужасе, Анна наблюдала за приближающейся сквозь огонь фигурой, не в силах даже предупредить остальных. Сама смерть сегодня явилась за ее подопечными. Мальчик и девочка, которых женщина вытащила из горящей комнаты, бросились обратно. Словно спало заклинание оцепенения: твердо направив близнецов в сторону окон, женщина бросилась вперёд, загораживая своим телом остальных.

Навстречу ей устремился клинок, который пронзил грудь женщины. Анна захрипела, изо рта ее полилась кровь. Легкое… Схватив руку с мечом, женщина мертвым грузом повисла на ней, вынуждая убийцу задержаться, пытаясь отцепить побелевшие от натуги пальцы Анны.. Каждая секунда – чья-то жизнь. И если Анна уже мертва, пусть ее смерть будет не напрасной!

Убийца перекинул меч в другую руку, но потерял равновесие, качнувшись в сторону горящей стены. Его плащ охватило пламя, устремившееся к броне. С проклятиями фигура скинула пылающий кусок ткани, обнажая спрятанный под капюшоном череп. Взмахом меча убийца отсек руки прицепившейся женщины. Последний удар, прямо в сердце, и Анна Шерани ушла в Свет.

* * *