Бейкер-стрит, 221

Мой коллега оторвался от изучения документа. Я прекрасно понимала, что ему сейчас очень хочется спросить мое мнение — но пари есть пари. Он должен был распутать всё, не покидая «Бейкер-стрит, 221». И — без моей помощи. Но, похоже, на сей раз Кеннеди просто повезло (если, конечно, проблема состоит лишь в том, чтобы расшифровать документ). Короче говоря, мои двадцать долларов оказались под угрозой. Сколько раз ведь зарекалась спорить с Кеннеди на деньги…

М-р Шах пускал сизые кольца, пытаясь создать плавающую в воздухе олимпийскую эмблему. Получалось плохо.

Кеннеди вздохнул и извлек из ящика стола изогнутую трубку из верескового корня. Я знала — к этому аксессуару он прибегал крайне редко, чаще всего в минуты, когда надо было сказать клиенту что-то умное, но в голову ничего не приходило. Удивительно, но факт: когда в зубах зажата дымящаяся трубка, даже самые банальные истины звучат весомо и значительно. Многие великие люди хорошо это знали и с успехом использовали…

К сожалению, курить трубку Кеннеди не умел. Специально приобретенный крепкий трубочный табак вызывал у него приступы кашля. Табак же из раскрошенных «Винстон-лайтс», на которые Кеннеди перешел, оказался слишком мелко нарезанным. Он немедленно забивал «дымоход» трубки (или как там еще это отверстие называется) — и мистеру сыщику приходилось изо всех сил напрягать щеки, пытаясь извлечь из трубки хотя бы захудалое облачко дыма. Впрочем, с последней бедой Кеннеди справился, — расширив по моему совету «дымоходы» своих трубок раскаленной проволочкой.

— Ну что я вам могу сказать, мистер Нарий-хан, — сказал Кеннеди, уминая табак в трубке.

— Шах, — поправил гость.

— Э-э-э-э? — невнятно переспросил Кеннеди, прикуривая.

— Меня зовут Нарий-шах, — без особой обиды уточнил писатель. Привык, наверное, за годы жизни в Штатах, что все кому ни лень перевирают его фамилию.

— Да-да, извините, конечно же, мистер Нарий-шах, — сказал Кеннеди и первый раз осторожно затянулся. Окутал себя дымовой завесой и продолжил мысль:

— Я могу вам сказать лишь следующее: либо текст представляет из себя полную бессмыслицу, и напечатан с целью разыграть кого-либо; либо это шифр, где буквы английского или иного алфавита заменены наблюдаемыми математическими символами и буквами греческого алфавита.

Чтобы придать весомость сей банальщине, Кеннеди сделал глубокую и сильную затяжку. И тут же закашлялся, лицо покраснело, из глаз потекли слезы… Похоже, он перестарался, расширяя дымоход. Тлеющие табачные крошки попали в горло.

Кеннеди вскочил с кресла и захромал по комнате. Я торопливо поднесла ему стакан воды. Он столь же торопливо выпил.

— Никуда не годный трубочный табак стали делать, — участливо заметил гость. — Поэтому я и перешел на сигары… Однако, я вижу, вы травмированы, мистер Кеннеди?!

Он узрел загипсованную ступню великого сыщика.

— Пустяки, — небрежно махнул рукой руководитель детективного агентства «Бейкер-стрит». — Маньяк с бензопилой попытался воспрепятствовать мне в расследовании «Дела Чиллатогского бигфута»…

(Я незаметно улыбнулась. Кеннеди до сих пор верил, что Чиллатогским бигфутом был незадачливый мистер Эбрахам Фрумкин — пресловутый маньяк с бензопилой.)

— И чем всё закончилось? — с нешуточным любопытством спросил писатель. Такому рассказывать что-либо опасно — живо можно стать персонажем книжонки в мягкой обложке.

Очевидно, Кеннеди тоже отдавал себе в этом отчет. Потому что ответил сухо:

— Для маньяка все закончилось плохо. Однако давайте вернемся к вашим «Пляшущим человечкам».

— Вот именно, мистер Кеннеди! Как приятно встретить среди сыщиков человека, знакомого с классикой! Вы тоже смотрели этот фильм? Бесподобно, да? Особенно в самом конце, когда отрубленные головы плывут по канализации!! Я как увидел первый раз эту шифровку, так меня и осенило: они самые! «Пляшущие человечки»!

Кеннеди сдержанно кивнул. Мы с ним вместе имели несчастье посмотреть голливудскую версию классического рассказа сэра Артура Конана Дойла.

3

— Я не новичок в дешифровке, — сказал Кеннеди. — Однако вынужден признаться, что этот шифр поставил меня в тупик. Достаточно оригинальная система. Думаю, мистер Нарий-шах, вам стоит рассказать все с самого начала нам с доктором Блэкмор. И конкретно сформулировать задачу.

— Задача простая, — хмыкнул писатель, — прочитать эту тарабарщину. А началось всё… Началось с того, что я женился. Почти год назад. Джессика, должен признаться, значительно младше меня. Она моя шестая жена, и…

— Шестая — одновременно?! — ахнула я.

От изумления моя фраза получилась несколько конфликтующей не то с логикой, не то с английской грамматикой. Но Шах все прекрасно понял.

— Ну что вы, доктор Блэкмор… — укоризненно протянул он. — Несмотря на доставшуюся от отца фамилию, я отнюдь не мусульманин, и уж тем более — не мормон. Мать воспитала меня в англиканских традициях. Естественно, в каждый новый брак я вступал, лишь полностью освободившись от предыдущих семейных уз…

Зря тебя мама не воспитала в католических традициях, подумала я неприязненно.