Белая лошадь, черные ночи

Парадная дверь особняка распахивается, и мой отец, спотыкаясь, спускается по только что подметенной лестнице. Он проверяет карманные часы, затем хмуро смотрит на ворота внутреннего двора и рысью направляется к нам с Сури.

― Стража лорда Райана скоро будет здесь, ― сообщает он нам. ― Я не сомневаюсь.

― Может, он умер по дороге, ― бормочу я себе под нос. ― Остается надеяться только на это.

Щеки моего отца краснеют от раздражения.

― Тебе двадцать два года, Сабина, ― решительно говорит он. ― Ты получила больше свободы, чем большинство девушек твоего возраста. Я мог заключить брачный контракт десять лет назад, и двор разрешил бы его.

Мне пора бы знать, что в присутствии отца не стоит вздрагивать и отшатываться при слове «свобода», поэтому я поджимаю губы, чтобы скрыть свой гнев. Я не знаю ни одной девушки, которая назвала бы свободой последние двенадцать лет, проведенные в монастыре, терпя побои и голод, под руководством сестер с сердцами, кислыми, как засохшие лимоны.

― Двадцать один день. ― Мой отец потирает руки с напускной веселостью. ― Поездка длится всего двадцать один день. Солдаты маршируют месяцами.

― Да, но одетые, ― язвительно замечаю я. Как только я это произношу, его губы шевелятся, словно он хочет бросить мне в ответ какие-то слова, но Сури кладет свою нежную руку на его предплечье прежде, чем он успевает это сделать.

― Чарлин, ― ласково просит она, ― давай сохраним мир в последний день пребывания Сабины здесь. ― Она хлопает длинными ресницами. Они поженились совсем недавно, и он все еще так увлечен своей красивой молодой второй женой, что забывает об основной причине своего гнева.

― Лорд Райан установил правила, ― бормочет он, чтобы снять с себя часть вины. ― Не я.

И все же ты не возражал.

Когда мой отец продал меня в качестве невесты лорду Райану Валверэй в обмен на погашение семейных долгов, я была последней, с кем он посоветовался. В конце концов, зачем кому-то спрашивать мое мнение? С самого рождения я была лишь разменной монетой для влиятельных людей. Но почему из всех богатых лордов, которых мог бы выбрать мой чертов отец, выбор пал именно на него?

Лорд Райан мог быть греховно богат, но он еще и просто греховен. В мой первый день после выхода из монастыря Сури шепнула мне, что он заслужил прозвище «Лорд лжецов», когда прибрал к рукам принадлежащую его семье империю узаконенных пороков в Дюрене. Семье Валверэй принадлежат все заведения разврата в Западном Астаньоне, от игорных притонов до борделей и ипподромов ― и, если слухи верны, они занимаются и незаконными пороками. Полагаю, для лорда Райана эта поездка ― всего лишь очередная игра.

И у каждой игры есть правила. Согласно нашему договору о помолвке, вот мои:

Никакого платья.

Никакой сорочки.

Никакой обуви.

В честь богов леди Сабина Дэрроу воссоздаст легендарное путешествие Бессмертной Солены, проехав на лошади от Бремкоута до Дюрена за двадцать один день, прикрытая только волосами.

Я слишком хорошо знакома с историей, которой якобы посвящена эта поездка. У нас в монастыре был старинный, изрядно потрепанный экземпляр «Книги бессмертных». Я часами изучала священный текст, запоминая легенды и сказания о каждом боге и краснея от скандальных иллюстраций. Там был Бессмертный Вэйл, король фей, который правил божественным двором с помощью железного кулака и загорелого пресса. Бессмертный Попелин, бог наслаждения, изображался с нарядно одетыми женщинами, кормящими его виноградом. Бессмертная Алиссанта, богиня секса… ее иллюстрация с перепутанными конечностями многочисленных сексуальных партнеров в невозможных позах вызвала у меня наибольшее любопытство.

Но одна из самых известных историй в книге ― это когда бессмертная Солена, богиня природы, празднует свое предстоящее замужество, отправляясь обнаженной на лошади в дом своего мужа, чтобы продемонстрировать свою чистую душу. На иллюстрации изображены ее бессмертные линии феи ― светящиеся, светло-голубые знаки, которые проходят по конечностям и шее богов, ― полностью открытые на всем ее теле.

― Я иду к тебе не как богиня, а как простая женщина, ― говорит она. ― Я иду такой, какой меня создала природа.

И мужчина, которого выбрал для меня отец? Очевидно, ему тоже нравится эта история. Или, по крайней мере, идея обнаженной девушки, унижающейся перед ним.

И все же, несмотря на то что меня собираются выставить голой перед половиной Астаньона, внутри меня все еще теплится надежда. Возможно, это самообман, и мой дух будет сломлен еще сильнее, но, по крайней мере, я наконец-то вырвалась из стен монастыря.

Этот маленький шанс на что-то лучшее помогает мне держать голову высоко.