Белая пыль

}В клуб я пришла с Таней, специально сбежав из дому пораньше, пока за мной не зашёл Быков. Сегодня я окончательно простила её, сама пришла к ней, и между нами всё стало по-прежнему. Возможно, в этом виноват был медведь Быков, а может грусть из-за Вадима, или же мы соскучились друг за другом, но только что мы целовались с ней, забравшись в укромные кусты, и во мне появились новые чувства. Таня больше не была игрушкой, не была просто подружкой, она вызывала во мне возбуждение, даже страсть и то, что такие штуки были запретными, сегодня очень волновало меня. Более того, я видела, что и она чувствует то же самое. Мы водили друг по другу ладонями, пугались, шепча «что мы делаем?», но не могли остановиться и целовались, целовались. Разгорячённые, покрасневшие, мы с трудом остановились и пошли в клуб, словно пьяные, не в силах разорвать телесный контакт и потому крепко держались за руки, переплетя пальцы. Местное общество давно привыкло, что мы неразлучны, и никто нас не трогал, однако сегодня на дискотеке мы неожиданно для себя дали жару, снискав не слишком приятную славу. }

}Но прежде наших безумств меня отыскал Быков, делал обиженное лицо, а я неуклюже извинялась, ведь поступила с ним некрасиво. К счастью, он проводил много времени в кибитке для ди-джея, сегодня там собирались «сливки общества» во главе с Гогой и его прихвостнями Владом и Виталиком. }

}- Ух, же ты моя краснопёрочка! – он примирительно потёр мне бока. На моей футболке в этих местах были изображены то ли красные перья, то ли листья. – Рыбка моя, сплаваешь со мной к пацанам? Они тебе что захочешь поставят. Что вы там с Танькой любите? Тех мамолеток-извращенок?}

}Но я ещё не была готова запросто общаться с Гогой. }

}Антон пришёл чуть позже без Вадима, когда я поинтересовалась, где его друг, то он недвусмысленно намекнул мне, что Вадиму больно видеть, что я с Быковым и он не может на это смотреть. Я вспыхнула, но ничего не ответила, про себя думая, что Вадим уже давно утомил меня немыми вздохами. Сколько можно! У всех было пречудесное настроение, тихо двигался вечер без излишеств в выпивке, я танцевала и с Быковым, и с Антоном, и, конечно же, с Таней. Когда ко мне подошёл Гога, сердце упало в пятки, я была уверена, что он сейчас попросит меня выйти за клуб поговорить, что он каким-то образом вспомнил о наших проделках. Я спряталась за одну из танцующих пар, но он выудил меня оттуда и лишь пригласил на танец:}

}- Что ты прячешься? Неужели я такой страшный? Давай потанцуем.}

}Гога был профи в окучивании девчонок, это чувствовалось во всём, мне даже понравилось с ним танцевать. Потом мне стал надоедать Быков, он вдруг переменил тактику и без конца тёрся рядом, нелепо вытанцовывал даже под самые бабские песни, игриво толкался и вообще вёл себя до подозрительного по-петушиному. У меня промелькнула мысль, что кое-кто из ди-джейской кибитки промыл ему мозги. Он был прямо-таки на взводе и не сводил с меня по-новому горящих глаз. Я была рада сбежать от него на улицу с Таней под предлогом женских дел. На самом деле мы сговорились с Антоном и прошмыгнули на братскую могилу. Антон закурил сам и протянул нам пачку, мы решили ограничиться одной сигаретой на двоих. Сигарета подтёрла границы дозволенного, вдохнула в нас лёгкость и мы вернулись на танцпол как на крыльях. Ко всему прочему включили одну из наших любимых песен, и меня понесло, я отдалась иллюзии, поддалась волне под названием «вседозволенность».}

}Нежность по отношению к Тане вдруг хлынула из меня неудержимо. Я была уверена, что с Таней можно делать всё, что у настоящей дружбы нет границ, что с той, которой доверяешь всецело, невозможно что-то потерять, невозможно впоследствии о чём-то жалеть. Что бы мы с ней ни творили, я оставалась после этого чистой, невинной, а после отношений с мальчиком всегда остаётся осадок, никакой мальчик не уйдёт из вас до конца, мужское оставляет в нас неизгладимый отпечаток, не зря же к чистокровным юным сукам и кобылам не подпускают недостойных самцов, иначе её генетика испортиться навсегда. Тогда я это знала только на инстинктивном уровне.}

}Танечка была сплошной блаженной улыбкой. Прехорошенькая, нежная, притягательная и только моя. Я обняла её крепко-крепко и поцеловала в волосы, в висок, в щёчку. С закрытыми глазами я нашла её губы… со мной что-то точно не так сегодня, с чего вдруг Таня, девочка Таня, которую я знаю с детства, притягивает меня к себе совсем не по-детски? Хоть бы она меня оттолкнула, остановила, потому что я сама сейчас не в силах, но нет, она тоже не помнит себя в этот миг. Я не знаю, сколько ещё длился бы наш поцелуй, но прямо возле нас, из темноты со спаянных кресел, прозвучал удивительно отрезвляющий, исполненный отвращения хриплый женский голос:}

}- Ой, блин…Тьфу ты, вашу мать! – медленно проговорила Ирка, жена рыжего Ваньки, глядя на нас. Она не верила своим глазам, и всё её абсолютно конопатое лицо скривилось в гримасе крайней брезгливости. }