Белая пыль

- Нет, блин, его портрет, - пробурчал Антон.

Я с облегчением кинулась к нему. На лавочке сидел Вадим. Оба отводили от меня взгляды.

- Послушайте! Я не знаю что делать… - но у меня слишком дрожал голос, чтобы продолжать.

- Да мы всё понимаем, можешь не объяснять, но на свадьбу не придём, извини, - съязвил Антон.

- Что? Ничего ты не понял, дурак! Гога, он… он… он всё знает, он ничего не забыл! – в конце мой голос совсем зазвенел и перешёл в рыдания.

Вадим резко встал. Таня уточнила:

- В смысле помнит как вы не дали ему убить того мальчишку?

Я судорожно кивнула и упала на лавочку, и слёзы брызнули из меня в три ручья. Таня кинулась ко мне первая и пыталась успокоить. Вадим подсел назад с другой стороны. Они вдвоём гладили меня по спине. Они все твердили: «Успокойся, ну же, хватит, всё будет хорошо». Антон присел на корточки у моих колен и тоже гладил по ним. Вадим дал мне свой платок. Первый приступ стал проходить и я, всхлипывая, начала разорвано рассказывать.

- Он не отпускал меня, схватил и начал…- опять рыдания.

- Он что, сделал тебе плохое? Ударил? – встревожено спросил Вадим и внимательно обсмотрел меня.

- Нет. Но это было ужасно! Он взял мою руку и начал говорить, он всё припоминал мне тот вечер и целовал мне руку, проводил ею по тем шрамам, что я ему… Он больной! Он страшно больной человек!

- Кхм! – вырвалось у всех троих.

Несколько минут они переваривали услышанное. Их брови вздёрнулись, а в глазах блуждало сплошное недоумение. Потом Вадим спросил:

- Так что он от тебя хотел?

- Да, а то как-то…- не договорил Антон.

Я молчала. Как им это сказать? Я отвернула лицо и скрестила на груди руки. Мы никогда не говорили с ними о таких мерзостях всерьёз. Таня поправила мне волосы:

- Леночка, зайка, скажи нам.

Я обвела их взглядом. Мне было очень стыдно.

- Он хотел, чтобы за это я… чтобы мы с ним… занялись… Ну, вы понимаете?

- Совсем офигел! – вырвалось у Тани.

У меня опять подступили слёзы. Это был унизительный разговор.

- Ну, это он вообще уже обалдел! – тихо сказал Вадим, - такому уж точно не бывать. Вот урод!

Мой дорогой, отважный рыцарь, какой же ты у меня лапочка!

- Да, классно завернул, молодец, конечно, - добавил Антон.

- Ещё он сказал, что или это буду я, или вы оба…

- Чего?!! – подпрыгнул Антон, - не собираюсь я с ним петушиться! Он совсем с катушек съехал? Я лучше сдохну!

Я засмеялась сквозь слёзы.

- Нет, нет! Ты не так понял! - меня душил смех, - с вами он не секса хочет…

- Ну ты хоть объясняй по-нормальному! У меня чуть инфаркт не случился! – возмущался Антон.

- И не говори, блин, - согласился Вадим, - я прям очуметь успел.

Мы посмеялись.

- В общем, - подытожил Антон, - или он с тобой… Чему, конечно, по-любому не бывать, или нам… - он сделал жест, словно отрезал себе голову.

- Ну, что ж, значит, придётся ещё раз с ним потягаться, - проговорил Вадим.

- Ой, сидите лучше! – в один голос ответили мы с Таней.

- Нашлись Рембо.

- Слышите?! – оскорбился Антон.

Я встала.

- Всё это бред. Я знаю единственно верное решение: надо рассказать родителям.

- Да ну…

- Что – ну? Ты правде в глаза посмотри! Или то он, или это! Тоже мне царь нашёлся! С таким гавном по-другому надо. У него условный срок есть. Надо рассказать родителям, писать заявление в полицию или что там обычно делается.

- И что же мы напишем? «Знаете, дядя, этот нехороший мальчик нам угрожает…»

- Гогу только так можно в чувство привести! Надо припугнуть его, пригрозить. В тюрьме он точно не хочет сидеть, а вот строить из себя крутого деятеля хорошо умеет, особенно с такими лохами как мы.

- Ну, не знаю, Ленчик… - опять гнул своё Антон, - не хочу я за мамину юбку прятаться, действительно, как лох.

Вадим его перебил:

- Нет, Лена права, надо всё рассказать. Так будет правильно.

- Вот именно! – сказала я.

- Конечно! Он же больной! – поддержала нас Таня.

Антон опять начал бурчать и мы какое-то время спорили, но, в конце концов, он был вынужден капитулировать. Мы его, конечно, заставили, иначе он бы этой же ночью отправился надирать Гоге зад.

- Ого, вы время видели? – взглянула я на часы, - уже без десяти двенадцать! Таня, тебя же родители убьют!

- А мне как раз до двенадцати сегодня – папа раздобрился в честь дня рождения. Проведёте меня?

- Только я пас, сами знаете, - развёл руками Вадим.

Он пожал руку Антону и кивнул нам. Я улыбнулась ему.

- Пока, до завтра!

Таня крикнула:

- И не забудь прийти ко мне завтра! И вы тоже. В два часа, слышишь, Вадим?

- Хорошо, хорошо!

}

}

}Глава 14}

}Воздух стал прозрачнее, а звуки чище и лёгкая, едва заметная пелена, провисевшая всё лето над поверхностью реки, исчезла – это изменилось солнце: оно отдалилось и больше не было способно интенсивно испарять воду. Я посмотрела на него сквозь пушистые тополиные кроны, осыпанные серебром, и меня настигла первая осенняя тоска. Ах, солнце, всё лето ты ласкало нас нежным, пуховым пером и вдруг перо застыло, заскрежетало по коже, превратившись в холодную сталь. }