Белая ворона

Двое мужчин принялись отвязывать веревки от столбов, приводя Тень в бешенство. Она дернулась, и мужчина, уже отвязавший свой конец веревки и крепко державший его в руках, ударился о столб, перекинулся на живот и отлетел почти к ногам единорога. Она кинулась, было, чтобы убить его, но другой конец был все еще привязан к столбу, и только это спасло человека от смертоносных копыт Тени. За забором ахнули и затаили дыхание. Несколько мужчин быстро вбежали в ворота и, двигаясь вдоль самого забора, чтобы беснующаяся Тень не достала до них, направились к столбу. Они подняли мужчину на ноги, тот не пострадал. Один из подошедших, державший в руке большой бич, замахнулся им на Тень, но не достал. Резким и четким движением она изогнула шею, ухватила зубами сыромятную кожу хлыста и с силой дернула на себя. Человек не ожидал этого и упал навзничь, выпустив рукоятку бича. В то же время второй мужчина ухватился за конец веревки, которая змеилась теперь по земле, повторяя движения головы Тени. Сразу же несколько человек взялись за нее и потянули на себя, упираясь ногами. Тень брыкалась, вставала на дыбы, но с другой стороны защелкали хлысты, и удар за ударом посыпались на ее спину и ноги, оставляя на нежной коже вздувшиеся полосы. Вот уже вторая веревка отвязана, и без малого десяток мужчин изо всех сил тянули ее на себя. Тень бросилась на них, стараясь вырваться, но к ним спешило все больше подмоги. Ворота загона широко распахнули, и она метнулась, было, вперед, но множество рук растягивали ее в разные стороны, принуждая остановиться. Черная проделала несколько шагов от оставшегося сзади загона и увидела, что ее ждет. Дверь стойла открыта, рядом – снаряжение, предусмотрительно подогнанное и подтянутое ее молодым тюремщиком. Тень остановилась, поднялась на дыбы и попыталась миновать стойло, но люди налегали на веревки всем своим весом, к тому же, передние ноги Тени были связаны, и она не могла сильно упираться. Сзади побежали люди с хлыстами наготове, громко крича, осыпая ударами ее задние ноги. Боль заставила Тень двигаться вперед. Путы на передних ногах треснули и порвались. Послышались удивленные вскрики. Дверь сзади нее со щелчком задвинули на засов, дубовые перегородки, крепко вбитые в землю, почти касались боков единорога. Тень бешено мотала головой, силясь понять, где же она и как отсюда выбраться, и ею овладевал страх. Голову ее зафиксировали в одном положении, крепко привязав обе веревки к дубовым столбам стойла, и пленница с трудом могла видеть, что происходит вокруг, только щелкала зубами и в бешенстве пыталась укусить забор. Кто-то забрался на изгородь и с силой опустил седло на ее вздрагивающую спину. Несколько рук протиснулись через перегородку, пристегивая подпругу, которую мгновенно затянули до предела. Тень выдохнула, ее грудь сжали так, что захрустели ребра. Рывок – и затылочный ремень недоуздка с треском лопнул; единорог вскинула шею, освобождая голову. Развернуться было невозможно, и Тень схватила зубами тянувшуюся к ней руку. Крик боли едва не оглушил ее. Она сжала зубы еще сильнее, дернула на себя и, почувствовав, как солоноватый вкус крови наполняет рот, с отвращением выпустила человеческую плоть. Парень, которому принадлежала рука, со стоном отшатнулся прочь, держась за запястье здоровой рукой, и к нему сразу же подбежало несколько человек. Между тем мужчина, стоявший на табуретке около стойла, изловчился и схватил ее за рог. Тень не успела ничего сообразить, как голову с силой наклонили и несколько рук с обеих сторон втиснули в ее оскаленные зубы железный трензель, который тут же рванулся вверх и впился в губы. Голову снова растянули, но теперь было больно поворачивать ее: при малейшем движении трензель впивался и резал губы. Через решетчатую дверь перед собой Тень видела, как открывают первую дверь загона (вторая была чуть позади, образовывалось некое подобие стойла). Щелкнули засовы, и дверь перед единорогом распахнулась. Она рванулась вперед, чтобы скорее выбраться из страшной тесноты стойла, на ходу пытаясь скинуть давящее седло. Но трензель тут же с такой силой врезался в губы, что Тень едва не ослепла от боли. Хотела, было, упереться передними ногами в землю, но сзади снова защелкали хлысты, и ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Снова теснота, и снова ее голову растянули так, что ею невозможно было пошевелить. Краем глаза она видела, как молодой укротитель надевает сапоги, берет хлыст и идет к ней. Вот кто-то протянул ему острые шпоры, и он с благодарностью взял их и пристегнул к сапогам. Вот он взобрался на изгородь, и через секунду Тень почувствовала у себя на спине тяжесть его тела. Она вздрогнула и снова попыталась вырваться, но он быстро поймал стремена и натянул поводья. К растянутой чумбурами голове единорога протянулись две руки и, одновременно, с тихим щелчком отстегнули веревки. Голова пленного единорога теперь была свободна, и Тень обернулась, чтобы укусить прижатую к ее боку ногу юноши в потертом кожаном сапоге. Но резкий рывок поводьев резанул губу трензелем, и вороная откинула шею назад, чтобы избавиться от боли. Люди по обе стороны отпрянули от изгороди. Сбоку приблизился черноволосый и щелкнул засовом. Дверь распахнулась.