Белое солнце дознавателей

– Трое! У нас осталось трое! – он поднял три пальца вверх, а потом с такой скоростью выплел «диагностику», что я невольно восхитилась скорость движения пальцев. – Красная, – подтвердил он мою метку, и шагнул дальше, снова щелкнув кольцами. – Зеленая.

Мы шагали, пока не дошли до пятого по счету.

– Черная, – произнес горец совершенно равнодушно.

– Красная, – настаивала я. – Это всего полдня в операционной. Если бы штат был укомплектован полностью…

– У нас нет штата, нет целителей, нет магов, и теперь нет двух дивизий, – прошипел он мне прямо в лицо. – Это все, кто остался. За полдня мы можем вытащить десять человек, или одного этого, выбирай.

Этот раненный говорить не мог – ему повредило рикошетом горло, и он только смотрел умоляющими глазами.

– Плети, дура! – скомандовал горец. – Быстро! Черная!

– Но… я не могу, – я сделала полшага назад, – мы не можем оставить его на смерть… я целитель, я приносила клятву лечить…

– Черная. Или пошла вон. За дезертирство и невыполнение приказов – распоряжение убивать, – горец разворачивал в воздухе первые узлы плетений ледяных игл.

– Вы не посмеете...

– Черная. Или пошла вон. Дай мне повод, – уже три базовых узла почти полностью сформированной структуры боевого плетения искрили силой в воздухе. – Дай мне повод, Блау, – в темных глазах горца полыхала старая и откровенная ненависть.

– Проблемы, Сакрорум? – крикнули от палаток.

– Попытка к бегству, – отозвался он ядовито. – Черная метка, Младший целитель. Выполнять распоряжение.

Плетения вышли у меня не сразу, я постоянно сбивалась, пока не опустила глаза, чтобы не видеть чужой взгляд.

– Черная…

– Черная…

– Черная…

…

Я рыдала, сидя на небольшой, грубо сколоченной наспех лавочке, за палатками. Пятнадцать человек – ровно пятнадцать «черных меток», ровно столько мы оставили умирать… просто умирать там на снегу. И силу тратить на них было нельзя – вдруг нужно помочь в операционных.

– Минус один, – мерзкий голос горца сухо произнес сзади. – Из-за того, что потеряли время – минус один. Не хватило силы, чтобы вытащить, потому что я потерял время на метки. Радуйся, Блау, твой личный счет смертников открыт.

Плетения я сплела раньше, чем успела сообразить, и получила крепкий подзатыльник, который сшиб меня с лавки, свалив в грязь, перемешанную со снегом.

– Субординация, Блау. Нападение на старшего по званию?

– С-с-скорпикс…

– Не слышу, Блау.

– Перестань.

Я повернулась – пухлый, невысокий, совершенно ничем не примечательный человек, в простом сером ханьфу под плащом, какие носили торговцы, стоял рядом с горцем, сверкая половинками очков.

– Сбежит завтра же, – презрительно выплюнул горец прямо над моей головой.

– Тц-ц, – прицокнул пухляш.

– Забьемся. Ставлю пять нашивок, что она не выдержит уже завтра… слишком слабая… – они хлопнули по рукам, стукнувшись предплечьями прямо над моей головой, и горец ушел развязной походкой, презрительно оттопырив вверх средний палец.

– Сакрорум, – произнес пухляш извиняюще, и протянул мне руку, чтобы помочь встать. – Горцы они все такие…

Я шмыгнула носом, вытерла руку от грязи и протянула вперед.

– Они всегда ставят новеньких на «сортировку», – пояснил он устало. – Чтобы если сбежали, то сразу. Можно перевестись в Кернский госпиталь, Мастер не будет против.

– И многие… сбегают?

Пухляш неопределенно пожал плечами и отвел глаза.

– Меня учили лечить, а не… бросать, – выдавила я горько. – Сколькие из них доживут до утра?

– Немногие, но те, кто дотянет, получат помощь… если будет время… и целители. Им просто не хватает сил.

– Штат должен быть укомплектован полностью!

Пухляш смотрел на меня снисходительно.

– Это всегда выбор, юная леди. Остаться, стать Старшим Целителем, Мастером... тогда тех, кто остался сегодня там будет уже не пятнадцать… им просто не хватает рук.

Я шмыгнула носом и заревела. Снова. Пятнадцать «черных меток» меньше чем за десять мгновений. Одно дело – убить, защищаясь, спасая свою жизнь… и совсем другое… вот так. Просто оставить их умирать. В Академии нас к такому не готовили.

– Последний курс? – пухляш кивнул на блестящий новенький значок целителя.

– Девятый, – прогундосила я тихо. – Десятый – экстерном, и… без практики.

– И – Легион?

Я пожала плечами – не он один считал эту идею дурацкой. Фей отговаривала меня почти декаду.

– Леди, я поставил на вас, сейчас вы не знаете, но поверьте, пять нашивок – это очень много. Сакрорум считает, что вы – слабая, я – нет, не разочаровывайте меня.

Я стиснула зубы и вытерла щеки ладонью. Первый раз за последние декады после Столицы внутри шевельнулось что-то горячее, похожее на ком обжигающей ледяной ярости.

Слабая? Я покажу этому горскому козлу, кто из нас слабый! Сын скорпикса и псаки.

– Фрай, – спохватившись, представился пухляш с милой улыбкой, сверкнув очками. – Здесь все зовут меня просто – Фрай».

…

…

…

Воспоминание повторялось и повторялось, закольцевавшись.