Белые лилии

– Да! – кричит она. – Будет очень весело! Ой, давай покрасимся завтра! Ты сможешь? – Потом она закатывает глаза. – Боже, я думаю только о себе. Ты же завтра работаешь. Давай тогда в твой следующий выходной?

Я сажусь на кровати и взглядом пригвождаю ее к подушке. Мне нужно, чтобы она меня выслушала и поняла, что я настроена серьезно.

– Эрин, я не пойду завтра на работу. Если говорить точнее, я какое-то время почти не буду работать. Я буду с тобой, когда бы и зачем бы я тебе ни понадобилась.

Эрин открывает рот:

– Но ты же не можешь просто…

– Могу и буду. Если точнее, я уже обо всем позаботилась, и ты ничего не можешь сказать или сделать, чтобы меня переубедить. Так что тебе придется вбить в свою белокурую голову – которая завтра перестанет быть белокурой, – что я тебя люблю и буду с тобой рядом.

Я бросаю взгляд на Гриффина, который все еще что-то печатает на ноутбуке, и вижу, что он улыбается моим словам. Он поднимает взгляд и кивает мне. Мы ненадолго встречаемся взглядами. В глазах Гриффина я читаю благодарность. Признательность. Надежду, что мы сможем сделать что-то приятное в этой ужасной ситуации.

Я возвращаю взгляд на Эрин – она наблюдала за нами. Вдруг она неправильно истолковала наш молчаливый обмен взглядами? Клянусь, что сейчас у меня не было никаких непристойных мыслей. Я открываю рот, чтобы все ей объяснить, но она притягивает меня поближе и передает еще один листок бумаги. На нем только один пункт.

– Это только для тебя, – шепчет мне Эрин.

Я читаю: «Заставить Гриффина помириться с отцом».

Я встречаю взгляд Эрин. Я знаю об этой ссоре. Отец Гриффина оставил его мать умирать, а сам каждый вечер сидел на диване, пил и смотрел дурацкие передачи по телевизору. То, что сделал отец Гриффина, было ужасно. Сейчас Эрин проходит через то же самое, что и мать Гриффина, и тем не менее она хочет, чтобы Гриффин простил отца?

– Нужно начать работать над этим прямо сейчас, – шепчет она. Она переворачивает листок – на обратной стороне написано имя и номер телефона. – Позвони ему и все объясни. Спроси, захочет ли он встретиться. Я знаю, что он захочет. Он делал попытки связаться с Гриффином, но несколько лет назад перестал пытаться.

– О чем это вы там шепчетесь? – спрашивает Гриффин. – Ты же не поведешь мою жену в стриптиз-клуб, правда?

Мы с Эрин смеемся. Ну, может, и не в стриптиз-клуб, но мы с Бэйлор включили в список нечто не менее колоритное.

– Есть еще один пункт, – говорит Эрин. И кивает на изначальный список, который она мне дала.

Я опускаю глаза на последнюю строчку.

– Ты хочешь совершить чудо? – Я изумленно смотрю на нее.

– А что такого? – невинно пожимает плечами она. – С парашютом мне тоже нельзя прыгать, но я все равно включила это в список.

Она разглаживает мой список, который помялся, когда мы обнимались.

– Так, давай теперь посмотрим на твои предложения. – Эрин читает первый пункт, и глаза у нее тут же наполняются слезами. – Ты серьезно? Я бы никогда не попросила Бэйлор и Гэвина об этом.

Я качаю головой.

– Они сами предложили. Они хотят, чтобы ты смогла увидеть появление ребенка на свет. Они хотят, чтобы ты присутствовала при рождении их малыша. Подержала в руках младенца, который родился всего несколько минут назад. Я знаю, что это не заменит Горошинку, но…

– О боже! – Слезы стекают по ее теперь уже улыбающимся губам. – Да! Скажи им, что я согласна! И спасибо! Скажи им спасибо. Поверить не могу! Это такая честь для меня.

Она поворачивается к Гриффину, и я тоже обращаю свой взгляд на него.

– Грифф, ты слышал? Я увижу, как рождается ребенок. Представляешь?

– Это просто невероятно. – Губы Гриффина сжимаюся в тонкую линию. Его взгляд направлен на мой живот, где его ребенок растет целым и невредимым, пребывая в счастливом неведении о том, что его мир меняется еще до того, как он родился. Гриффин тоже переживает за судьбу мальчика, о которой мы позаботимся позднее?

До меня доходит, что я впервые назвала ребенка мальчиком. Да, думаю, это мальчик. Внезапно я чувствую острое желание это выяснить. Эрин должна узнать пол ребенка. Я мысленно делаю еще одну пометку: поговорить попозже с Гриффином.

Прочитав следующий пункт списка, Эрин краснеет.

– Посмотреть порнофильм? Серьезно? – шепчет она.

Гриффин громко смеется у нас за спиной. Очевидно, шепот Эрин оказался не таким тихим, как она думала. Интересно, то, что мы говорили про его отца, он тоже слышал?

– Да, совершенно серьезно. Но только если ты ни разу не смотрела.

Насколько я могу судить по реакции Эрин, с этим пунктом я попала в точку. Каждый должен в своей жизни посмотреть хотя бы один порнофильм.

Эрин не обращает внимания на мой вопрошающий взгляд и зачитывает следующий пункт:

– Провести ночь… где?! – Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. – Разве это не самый дорогой отель в Нью-Йорке?

Я бросаю взгляд на Гриффина. Он тут же начинает что-то печатать на клавиатуре. Ага, он в деле. Вот и хорошо. Кажется, он говорил серьезно. Я возвращаю взгляд на Эрин и пожимаю плечами.