Белый Бурхан

- Пропал? Как же он мог пропасть? Через ворота школы и муха не пролетит, а в заборе нет дыр... Кто убирал мою лабораторию?

- Ховрак Олчон.

- Вы у него спрашивали о микроскопе, гэцул? Падма отвел глаза, забормотал:

- Его отец... Он возьмет сына, если мы накажем Олчона! А он так щедр для школы и ее наставников!

- Я его щедростью не пользуюсь и пользоваться не собираюсь! А мальчишка должен быть наказан.

Самдан нашел Олчона в ванной комнате. Напустив полный таз мыльной воды, он выдувал через бумажную трубочку радужные пузыри и, не давая им подняться к потолку, разбивал их мокрой ладошкой и беззвучно хохотал. Самдан решительно взял его за оттопыренное ухо и притянул к себе.

- Слушай, ты! Уйгур, рожденный от монгола! Где мой новый микроскоп?

- Отпустите, багша,-сказал мальчик с угрозой. - Я пожалуюсь своему отцу и он заберет меня отсюда.

- Прежде я оторву тебе уши и отрежу нос! У нас в Тибете с ворами поступают только так.

Он взял его за второе ухо и круто развернул затылком к себе. Мальчишка дернулся, стремясь вырваться, задел таз, который с грохотом упал на каменный пол. Самдан снова развернул мальчишку лицом к себе. В глазах того стоял ужас:

- Я вам принесу его, багша!

- Ты его поставишь на место, где он стоял! Иди. Мальчишка отлетел от увесистой затрещины на середину комнаты и, поскользнувшись, растянулся на полу в мыльной луже.

Глава вторая

КОНСИСТОРСКАЯ РЕВИЗИЯ

Не успел отец Никандр утрясти как следует зимние монастырские дела, как нагрянула ревизия из консистории1 во главе с давним супротивником игумена архимандритом Поспеловым.

Начинать бы с устава надо, а те начали с амбарных книг, разворошив все на много раз измаранные листы, тыча строгими перстами в неразличимые знаки цифири:

- Какая сумма выведена?

- Каким числом итог подбит?

- По какой надобности написанное ранее потом затерто?

- А бог их ведает! - вздыхал отец Никандр. - Считали все, а кто итог подбил - теперь уж не дознаться! Что в амбарах сыщется, то и наличность.

- А ежели воры завелись в обители?

- К чему им красть? Безвыездно живут и в глуши лесной!

- Сам-то - по всему Алтаю катался...

Во-он откуда ветром-то подуло! Духовная миссия обеспокоилась о ревизии, что он ее мехами соболей да лис не завалил!

Не добившись от игумена вразумительных ответов на свои вопросы, ревизоры пошли в амбары, склады, кладовые, погреба, сеновалы. Добра там всякого было немало, и если перемеривать да перевешивать все - до великого поста не управятся!

- В ум не возьму, - развел руками казначеи епархии,- как и которым манером счесть все это! Ты-то намудрил в книгах, игумен, а мне где теперь сил достать? Тут и кислое, и пресное, и соленое, и сухое... Господи!

- А ты и не трудись, святой отец, - посоветовал игумен,-что и пропало если - не воротишь... А что в излишке-присовокупить не к чему: до дыр книга затерта!

- Не могу не счесть, для того и привезен!..

- Тогда - считай, - отмахнулся отец Никандр, - а я пока о братской трапезе позабочусь...

Считал казначей чужое добро недолго: махнул рукой и переписал в свои бумаги то, что в книгах разобрал, а что нет-с потолка взял. Некому пересчитывать-то!

Казну к проверке взял сам Поспелов. И в первую голову, опять-таки, не за бумаги и векселя с расписками ухватился, а за наличность, что была монахами с осенней ярмарки привезена. Каждую стопку ассигнаций на три раза считал и до пота в руке держал - расстаться не хотел. А уж как дело до монетной россыпи золота и серебра дошло, руки в пляс пошли у преосвященного. Сам воров в обители разыскивает, а тут за ним в оба смотри, чтобы не обворовал!

-Понаблюдал эту картину игумен и тошно ему стало - своего казначея приставил для порядка и ответов на всякие дотошные расспросы и прочие его делу подлежащие заботы...

С Елизаркой Поспеловым Никандр Попов учился в одной семинарии, вместе мечтали о фиолетовых камилавкам на головах, о стезе духовного подвига. Но всем этим судьба изволила одарить лишь одного из них, надев на голову другому монашеский клобук. Немилость самого Победоносцева рухнула на Никандра, не задев Поспелова, хотя грех у них на двоих был один: постыдный блуд с цыганками, озорное богохульство на попойках, обратный "Отче наш" как "Отче Бах" читаемый...* И как только уцелел-то?

* Пародия на известную молитву, текст которой перевернут по смыслу и воспевает разврат, пьянство и безбожие Придумана семинаристами в незапамятные времена.

А нынче-то - вон как освятился в своей консистории! В молодые лета был жадина и плут, в силу вошел - стал чуть ли не разбойником в рясе! Монету берет в подрагивающие пальцы и сожалеет, что сызнова ее на блюдо возложить надлежит, а не в собственный карман опустить. Доверь такому казну - ограбит дочиста! Или не раскусили его там, у владыки, не попробовали у благочинного на зуб?.. Весь ведь-на виду! Да и сам-то грех ровно смола - как ни мой, ни отдирай, все едино липнет...